Кукловод. Крымский фронт. Часть 6

руками подтащил их к сараю.

— За саботаж, невыполнение приказов командующего фронтом, за развал дисциплины, за подготовку к сдаче позиций фронта немецким оккупантам — этих негодяев расстрелять! — казаки ловко дали по короткой очереди над головами. Они все упали — только старший политрук замер, как будто его тело свело какой-то странной судорогой, как-то отстраненно, фоном, почувствовав, как намокли и потяжелели штаны между ногами, а по внутренней стороне бедер потекло что-то горячее. Но на это ему было совершенно наплевать. Похоже он потерял сознание.

Потом Стёпа ловко подтащил их ко мне:

Никто не обосрался? Мои охранники промахнулись. Сегодня промахнулись. Так что галифе сегодня поменяйте. Но я приеду завтра и тогда... — резко воодушевлённые увиденным, все солдаты стали бурно заниматься окопами и ДЗОТами. Также мы проехали, были ещё такие «расстрелы», казаки даже ухитрились кое-кому дать по почкам или напинать от души. Но вот хорошо впечатлённые — все работали как звери. И всем я втолковал — выолнять только мои приказы. А если что-то прикажет Мехлис? Да в рот ему потные ноги пожилого зайца! — в бешенстве заорал я! И добавил ещё, заметив, как мои ребята шевелили губами, видимо запоминая некоторые обороты мата из 21 века. Особенно им понравилось:

— «Если хотите что-то сказать — стойте и молчите, как вкопанный» и «Шутить будете сами знаете где и при трагических для себя обстоятельствах». «Ты, конь педальный, ты мне решил приказывать?» — начавший что-то гавкать о приказе Мехлиса политрук отлетел после моего хука с правой на три метра. Прибежал фельшер и стал его из нокаута выводить нашатырём. Но теперь всех политруков между собой «конями педальными» кличут! И, увидев меня, политруки теперь разбегаются в разные стороны, как зайцы.

Теперь у меня в войсках была известная репутация и тайная кличка «Чёрный генерал». На прошлой неделе в степи здорово потрудился МК-4, многоковшовый канавокопатель. Ну, это он на «гражданке» канавы копать будет, а пока что траншеи рыл, да так, что любо-дорого. Полтора метра вглубь, и аккуратненький такой бруствер. И быстро так! Наверное, сто метров в час. Зато теперь, когда мы приезжали в любую дивизию, казаки тихо посмеивались, что мол при виде генерала наши бойцы быстрее канавокопателя работают. Ладно, нужно и поспатьхоть немного. Этой ночью я спал на улице. Дело в том, что наш повар родом из республики немцев Поволжья. Он накормил всех горячим густым гороховым супом-пюре с копчеными свиными ребрами. Вкусно, но что-то мне подсказывает, что ночевать сегодня лучше будет прямо в пулеметном гнезде, на свежем воздухе, а не в тесном кубаре на четверых. Не зря гороховые суп и кашу в нас в училище «музыкальными» называли... Налопается такого личный состав, а потом всю ночь в казарме — «фуги Баха» звучат. И ароматы плывут... Зато оно все на вкус отличное, и порции размерами своими нарушают все положения Женевской конвенции о гуманном отношении к пленным. И к нам тоже! Обе врачихи спали со мной под бурками — и тепло