Съемки по-родственному. Съемки и эпилог

хорошо заметных на её бледном теле ниточках черных же стрингов оказалась смелее подруги и грудь решила не прикрывать сразу. Возбужденные в предвкушении откровенного действа соски торчали смачными вишенками на крепких небольших холмиках. Таньча для контраста облачилась в белые чулки, такие же стринги и тончайший кружевной бюстгальтер, практически не скрывающий её смуглых от природы грудей с шоколадными крупными сосками. «Девчонки, вперед!» — жестом попросил пройти их сразу к постели оператор, а сам с маленького пультика включил дальние камеры. А Батяня врубил на пристроенном возле стула ноутбуке любимые композиции подружек: сперва едва слышно, но с каждой секундой все громче и громче, правда, не до максимума, не оглушая, как на клубном танцполе, а лишь создавая ритмом нужное настроение.

Изначально отвергая стандартные лесбийские сценарии, девчонки не стали целоваться и тискаться, а просто прошли поближе к ложу, а там Олеся присела на корточки и впилась поцелуем в помеченный татуировкой пупок подружки.

Александр Петрович впервые, благодаря яркой подсветке, разглядел, что на плоском поджаром животике Таньчи выбита малюсенькая, едва заметная и уже изрядно посиневшая от времени пчелка.

Продолжая поцелуи, но при этом косясь краем глаза на совершенно незнакомого молодого мужчину, который наставил на нее глазок видеокамеры, Олеся вцепилась зубками в край стрингов Таньчи и потащила их вниз... Вася успел жестом показать — «держи дистанцию» — и девушка чуть отодвинула голову от тела подруги. Стринги упали на пол, Таньча переступила с ноги на ногу, стараясь не запутаться в них и одновременно ставя изящную ступню на край постели.

Ракурс оказался просто феерическим. Камера почти в упор смотрела, как шустрый язычок Олеси охаживает половые губки подруги, подымается к возбужденному клитору, спускается ниже и проникает в мокренькую дырочку. Еще минутка-другая... И Петрович даже не смог толком уловить, как девчонки переместились в «шестьдесят девять» на постель, а Вася закружился, заходя то с одной, то с другой стороны, иногда жестами подсказывая приподнять ножку или отставить руку, чтобы лучше показать себя.

... когда девчонки остались в одних чулочках и даже, кажется, кончили по разу не на камеру, а реально, только тихонечко, без демонстративных криков и метаний по постели, в комнату ввалился, как ожившая статуя Командора, Антон. Кажется, его появления оператор по-настоящему испугался, очень уж контрастной была разница между миниатюрными худощавыми и спортивными подружками и огромным их приятелем. Стянув с Тошки просторные светло-серые штаны вместе с трусами, Олеся и Таньча принялись смачно и активно облизывать мгновенно взметнувшийся к животу парня ствол. А Антон поглаживал светлые и смуглые плечи, прихватывал ласковые девичьи руки, легонько, как договаривались еще до съемок, касался уже изрядно взъерошенных волос.

И тут впервые не выдержал хозяин дома. Понадеявшись на присутствие в комнате Тошечки, Александр Петрович, согнувшись в три погибели, выскользнул в коридор. Наклонялся он при выходе, не только скрываясь от работающих видеокамер — зачем портить без нужды эпизод своим в нем появлением — но и чтобы не демонстрировать молодежи сильно оттопыренную ширинку брюк.