Падшая леди

натянуть платье. Смотрюсь в чужое зеркало, причесываюсь чужой, не очень чистой расческой. Вполне довольна отражением в зеркале, вспоминаю слова дочерей: «Ты у нас девушка что надо!»

Возвращаюсь в уже прибранную комнату. Сильная усталость в слишком шустрой ноге, опускаюсь на большой диван. «Лена, я тут вам налил... в смысле, нам всем, подкрепиться», — говорит Иван и протягивает мне граммов сто чего-то светло-коричневого в высоком стакане.

«Это виски, — объясняет Сергей. — Надеемся, вы любите?» Оба вовсю стараются не походить на заговорщиков. «Я с удовольствием выпью, но только если вы разбавите чем-нибудь прозрачным и шипучим!» Тут же приносится и наливается совсем немножечко содовой.

«Давайте выпьем за ваше скорейшее выздоровление», — подняв свой стакан, произносит Сергей, которым уже успел переодеться в белый махровый халат. «Ваше здоровье!» Коктейль крепок, от него по всему телу расходится тепло. «Может, посмотрим больную ногу?» — говорит Иван, садится на диван, поднимает мою ногу и боком пододвигается под ней. «Так будет сподручнее. Надо, наверное, что-нибудь постелить на диван!» Иван приносит полотенце и красный ящичек для инструментов, в котором оказывается все необходимое для ремонта поврежденных конечностей, но в котором также содержится солидный запас женских тампонов и презервативов.

«У него отец холостяк», — поясняет Сергей. «Никогда бы не подумала», — отвечаю я. Подозрительно испытующий взгляд Сергея. Иван, поставивший кассету с Гленом Миллером, улыбается. «Мама ужасно его любит», — говорит он. Так мне и надо!"Он не то хотел сказать, — перебивает его Сергей, досадливо косясь на друга, — мы совершенно без ума от старого джаза... это самое, в смысле, он ведь современен, правда? Ваше здоровье!» Поднимаю стакан: «Ваше здоровье!» Делаю большой глоток, тепло, которое сегодня уже во второй раз отправляется в эрогенное путешествие.

Иван начинает обрабатывать рану, удаляет что-то пинцетом. «Стекло, — говорит он. — Кровит прилично!» — «Согните вторую ногу, чтобы ему лучше было видно», — подсказывает Сергей. «Сейчас я протру спиртом», — объявляет Иван. Жгучая боль: неожиданное самосгибание здоровой ноги. Платье между бугорком Венеры и пупком — явный коллапс всех сдерживающих центров!

Иван целиком поглощен ватой и спиртом в ногах дивана. Рука Сергея поправляет платье и отправляется на прогулку под ним с мягкой посадкой — ладонь и четыре пальца на густо заросшей Венере, а пятый палец спускается ниже, к кнопке эротической тревоги. Электрические мурашки по всему телу. Разбуженные, твердые как камень соски. С трудом сохраняю спокойствие. Моя левая рука уходит под халат. Шорт нет! Дрожащий, большой и горячий. Слишком толст для одной руки. Музыкальное сопровождение — «Серенада восходящего солнца».

«Сильно жжет? — спрашивает Иван. — Вы так дергаетесь, осталось наложить тампон... И наклеить пластырь». Ни один разумный ответ на ум не приходит. Платье снова задирается, опять голая и открытая. Легкий массаж пальцами. Неутомимые пальцы Сергея обследуют чувствительный и уже изрядно намокший нервный центр. Очень трудно лежать спокойно.

«Все готово», — гордо раздается с пола у ног дивана. — Если только вы не будете наступать...» Глаза над валиком дивана. Изумленные, полные любопытства карие глаза попеременно смотрят в мои голубые и в