не могла бы быть моей, ни по возрасту, ни по социальному статусу, ни даже по красоте...
Надо было видеть, и надо было чувствовать, то, что ощущал я, когда эта взрослая, невероятно ухоженная женщина, для которой в нормальной жизни, я был нищим малолеткой, стояла передо мной на вытяжку, потупив глазки и краснея, как девственница.
— А чего ты, сучка, опоздала? Тебе же давали полчаса!
— Извини... Приводила себя в порядок...
— Раздевайся!
Она выскользнула из очередного летнего платья, под которым на этот раз не было даже трусиков, и замерла перед нами.
Было заметно, что она хоть и смущается своей наготы, но совершенно не стесняется своего тела, потому что наличие такой фигуры в ее возрасте свидетельствовало ни только о природной красоте, но и о тщательнейшем уходе за собой.
— Присаживайся. У нас есть к тебе пару вопросов. Твоя задача отвечать, прямо, конкретно и предельно искренне. Ясно?!
— Да...
— Вчера ты говорила про мужа... Ты часто изменяешь ему?
— Нет! Я не такая...
— Я сказал искренне, блядь!!!
— Я понимаю... Вам сейчас трудно в это поверить... Но... Нет, я не святая, конечно... У меня был любовник... Были случайные связи... Но очень-очень редко... И не так... Совсем не так... Красиво, романтично... И всего несколько раз за всю жизнь...
— Мне не нравится, как ты сидишь! Развалилась, как королевна, сука!
Я подошел к ней, и заставил сесть, предельно по блядски.
Так что её широко разведенные ноги оказались на подлокотниках кресла, демонстрируя нам пышные половые губы, напоминающие раскрытый цветок, и приоткрывающие вход в манящую, таинственную глубь влагалища.
Слушалась она по-прежнему безукоризненно...
— В твои слова действительно трудно поверить, сучка! Ты сидишь перед нами, голая, раздвинув ноги и выставив пизду, и рассказываешь о своей невинности! Как тебя понять?
— Я не знаю... Не знаю, что со мной происходит... Я не понимаю, что со мной творится... Правда...
Я увидел, что у нее стали как-то томно закатываться глаза, она явно возбуждалась, и когда я поднес руку к ее щели, то почувствовал, что эта проблядушка течет.
Я стал перебирать складки половых губ, ввел пальцы в мокрою пещерку, пошевелил ими там, затем нащупал клитор, и стал нежно теребить его.
— Ебливая сучка, грязная шалошовка, блядская пизда...
Она застонала, завибрировала телом, заелозила попкой по креслу...
Я отдернул руку, и она издала глубокий вздох сожаления...
— Вставай на колени, блядина, и ползи к пацанам! Вылижи им ноги, тварь!
Она подползла к моим охуевающим друзьям, и принялась, оттопыривая свою крупную задницу, лизать им ступни, словно была наложницей в гареме султана.
Ей повезло, что Витек и Леха после диско уже побывали в душе.
А стояк, тем временем, у нас всех был уже просто железобетонным.
Дальше Елена отсасывала моим друзьям.
Я руководил процессом, периодически поглубже насаживая ее голову на члены, иногда по садистки, зажимая ей нос, продолжая говорить унизительные для нее слова, заставляя глотать всю полученную сперму...
Пока Витек и Леха отдыхали после минета, я уже вновь возбужденный, установил нашу зрелую принцессу рачком на