Наследник

приходил, никто не отвечал. Факел погас, но никто не приходил его сменить. Она потеряла счет времени в той темноте и холоде. Когда обезвоживание и голод лишили ее сил, и она уже не поднималась с пола, дверь в ее тюрьму открылась. Граф осветил камеру ярко-горящим факелом, некоторое время смотрел на Анну, а потом передал факел той самой служанке. Подхватил жену на руки и понес, от волнения Анна потеряла сознание. Элиза опять безмолвно за ней ухаживала, мыла ее как ребенка, кормила с ложечки. Когда она смогла вставать и ходить. Граф снова нанес ей визит, и снова повторил свое предложение, добавив в конце напоминание о подвале. И тогда Анна согласилась. На следующий день, ее и какую-то старуху, в закрытой карете отвезли в небольшой лесной домик, где кроме них никого не было. В течение следующих нескольких месяцев Анна училась выполнять работу по хозяйству, стирать, готовить, штопать, убирать дом, ухаживать за скотиной, ее некогда нежная кожа погрубела, за любую провинность старуха ее порола. Называла ее только Элиза, рассказывала ей подробности ее «жизни». Иногда Анна, чувствовала, что сходит с ума. Происходящее казалось нереальным, но удар плетью по спине возвращал ее в реальность. Через четыре месяца перед домом остановилась карета с графским гербом. Из него вышла. Очень красиво одетая молодая женщина, в которой Анна с удивлением узнала...

— Элиза?

Та улыбалась своей мягкой нежной улыбкой

— можешь называть меня Госпожой Анной

Застенчивость и затворничество Анны сыграли с ней злую шутку. Никто из друзей графа не видел его жену. Её собственные родственники не видели ее с рождения и не особо интересовались ее судьбой. Друзей у нее не было. Слуг, которые могли бы ее узнать либо уволили, либо убили. Анна стала никем. От неё требовалось лишь родить сына, которого можно было поставить рядом с его родичами и восхищенно сказать, один в один. Все мужчины в их роду обладали характерной внешностью, которую не могла разбавить чужая кровь, и которая со временем стала отличительной чертой. Именно поэтому Анна и была нужна своему мужу. Чтобы родить потомка славного рода.

С приездом Элизы, у Анны прибавилось работы, приходилось прислуживать женщине, занявшей ее место. Иногда она срывалась, но Элиза умело пользовалась хлыстом и могла, не нанося серьезных повреждений, заставить Анну скулить от боли, сжаться в комочек и выполнять приказы, любые приказы. Выполнять работы в доме и на улице в чем мать родила. Называть бывшую служанку Госпожой, целовать ей ноги и руки. И окончательно стать ничем, наблюдая, как ее приехавший муж целует любовницу, безропотно подносить им вино. Слушать, как граф называет свою любовницу графиней, Анной и своей любимой женщиной. Элиза хотела окончательно сломать Анну, и, приказав ей раздеться, заставила стоять возле кровати, смотреть, как граф будет ее любить. Руки Анны слишком тряслись, и бутылка вина соскользнула с блюда, разбившись. Она выбежала вон из комнаты, а следом выскочил граф, схватив ее