Возмездие для юной воровки

оформившиеся бёдра притягивали взгляд своими соблазнительными изгибами, а покрытый курчавыми волосиками лобок и половые губы не могли скрыть нежно-розовый бутон. Хатти просто сгорала от стыда, пыталась прикрыться, но руки были прижаты к кровати. Попыталась поднять ослабшие ноги, но тем самым возбудила мужчин ещё больше, так как при этом раскрылся, будто подмигнув им, бутончик промеж её ног.

Невидимые сильные руки Кнеху развязали тонкие ремешки её сандалий, а Эйбе, тем временем гладил и лобзал её безупречный живот. Менас оторвался от её губ и покрыл влажными поцелуями шею и уши, вдыхал запах её волос. Руки его ласкали сквозь тонкую ткань упругие холмики грудей. От чужих прикосновений её соски будто мелко завибрировали, наливаясь и затвердевая, проступая сквозь ткань.

В это время Эйбе уже жадно дышал в курчавый лобок воровки, голова его шла кругом от запаха молодого тела. Левая рука, до этого сжимавшая упругую попку, грубо коснулась нежно-розовых губ. Хатти издала протяжный стон.

— Ничего, не страшно, тебе понравится, даже не сомневайся!

После этих слов он раздвинул худенькие ножки, приподнял немного и уткнулся лицом ей в промежность. Не в силах сдерживаться он просунул язык сквозь узкое колечко ануса, при этом горячо дыша в лоно девушки.

Хатти, не веря в происходящее, смиренно лежала, лишь поскуливая. Особенно странно и постыдно для неё было то, что она, вопреки ожиданиям, ощущала удовольствие от ласк мужчин. Что поделать, тело — не разум, оно само по себе. Больший стыд она ощутила тогда, когда почувствовала, как вслед за очередной атакой чужого языка, столь дерзко вторгающегося вглубь её лона, на свет белый вышла, сверкая в лучах света, капелька белёсой смазки — неоспоримое доказательство её поражения. Эйбе принял сей трофей с ухмылкой и жадно присосался к киске, желая большего.

— Эйбе, скажи мне, непорочна ли наша юная пленница? — Спросил Менас, отстранившись от шеи девушки.

— Так и есть, господин, девственница.

— Я так и знал. Ну что ж, мы можем неплохо заработать, продав твою невинность какому ни будь почтенному купцу, или чиновнику. Как ты на это смотришь, малышка?

Хатти смотрела на это не очень-то оптимистично, потому замотала головой.

— Не хочешь, ну что ж, по правде говоря, мне и самому не хочется так поступать. — С этими словами он до конца раздел девушку, сняв платье через голову. Перед тремя похотливыми взорами всколыхнулась пара очаровательных грудок, изумительных в своей красоте, а новая волна стыда, охватившая Хатти, заставила её соски ещё больше налиться кровью. Она пожалела об отвергнутой сделке. — И я решил, что она достанется мне.

— Господин... прошу вас, не делайте этого. — Захныкала девушка. — Я не хочу.

— Ты преступница! — неожиданно сурово проговорил Менас, да таким тоном, что Хатти сама поверила в то, что заслуживает наказания. — Ты не в том положении, что бы распоряжаться своей судьбой. Живо вставай на колени, а не то я прикажу Кнеху тебя выпороть!

Рыдая, девушка сползла с кровати, колени упёрлись в старый ковёр на полу. Менас