на солнцепёке уже несколько часов, но кроме них это неудобство мало кого волновало. Они были одеты очень скромно и целомудренно, не знакомому с реалиями пустынной страны человеку показалось бы, что перед ним собрались приличные женщины, а вовсе не рабыни для услад состоятельных господ. Одеяния были предельно закрытыми, похожими на традиционные одежды древних народов пустынь Земли. В отличие от своих прототипов, эти были снабжены простой магией, не дающей их носительнице перегреться на жаре, поэтому никто не волновался за здоровье пленниц, по крайней мере физическое.
Наконец, томительное ожидание подошло к концу. Расслабившаяся было охрана вытянулась по струнке. Во двор уверенным шагом вошёл полноватый мужчина в богатых одеждах в сопровождении пары телохранителей и другого мужчины, одетого не так богато, с заискивающим взглядом бегающего вокруг своего хозяина, услаждая ему слух восхвалениями и поясняя происходящее вокруг.
— Вот, мой господин, женщины. Вы вольны выбрать любую из них в жёны, в наложницы, в служанки, подарить кому-нибудь...
— Ха! Подарить! Кому мне их дарить? В этой пустыне нет уже никого, кто не имел бы больше жён, чем цифр в голове, чтобы их подсчитать.
— Ваш брат довольно умён. Не как вы, конечно, а гарем его, по слухам, не так велик.
— Это потому что его интересуют вовсе не женщины. Его интересуют мужчины. — Ефиз султан поднял палец вверх, словно изрёк изумительную истину. Окружающие изобразили удивление, каждый в меру своих актёрских способностей, хотя при дворе про нетрадиционные похождения Хариза не знал только глухой. Именно привычка Ефиза рассказывать о таких вещах во всеуслышание довела его до того, что его отправили наместником в отдалённую область подальше от двора Великого Султана. Впрочем, о своих очевидных недостатках он и не догадывался, так как не было дураков ему о них сообщать.
— Неужели столь достойный человек может иметь такие увлечения? — придворный изобразил удивление правдоподобнее всех окружающих.
— Увы, это так. Но я не хотел бы читать о его похождениях.
— Значит, о них никто не напишет.
Султан походил туда-сюда вдоль строя, вглядываясь в лица рабынь. Все, кроме одной, уткнули глаза в землю. Ефиз любил втаптывать в грязь чужую гордость, поэтому не мог пройти мимо строптивицы, смотрящей прямо и не боящейся его взгляда.
— Как тебя зовут?
— А есть ли смысл говорить? В позорном плену у меня нет имени.
Правителю осталось лишь ударить девушку по щеке. Если бы он этого не сделал, телохранители изрубили бы её на месте за такую неслыханную дерзость.
— Ты, кажется, ещё не поняла, где находишься. Я Ефиз, султан города Сибар-Сон и окрестностей, и ты сейчас в моей полной власти. Я даю тебе последний шанс. Назови своё имя!
— Я — Милиана.
Султан протянул руку и ощупал её грудь. В реальном мире за такое можно было ждать повестки в суд, на в Андорре законы были на его стороне, так что девушка покорно снесла унижение. Не нащупав ничего существенного, Ефиз разочарованно убрал руку:
— Ты,