Тридцать три. Часть 31

и сына проститутки. Думаю, ваш директор, тоже пожелает заглянуть к тебе с проверкой. Так что почаще подмывайся.

— Дурак! Мне уже не до шуток! Как я теперь людям в глаза смотреть буду?

— Советую смотреть на всех с высока, как женщина, которую любят и не стесняются этого. Ты — звезда, красавица. Тобой будут восхищаться, хотеть и хаять. Главное — не унижайся до стеснения. Тебе нечего стесняться. Пусть они чувствуют вину за то, что подглядывали в замочную скважину. А заниматься сексом — это самое обычное дело, ну и что что на рабочем месте в рабочее время? Очень захотелось, вот занялась. Разве можно было мне отказать.

— Ты самовлюблённая сволочь! Могла бы и отказать, вот! — она показала язык.

— Пошли в столовую. Есть хочется. А лифчик не одевай, пусть груди сотрясаются при ходьбе, соски торчат, а мужики кончают в трусы.

— Дурак! Что люди...

— Да насрать, что о тебе думают! Мнений столько же сколько людей. Говорить они может быть и осуждающе, ведь такая у нас моральная установка, а в душе многие мечтают поменяться с нами местами. Кто из мужиков отказался бы от так сладкой женщины, не будь этого — а что скажут. Кто из женщин не хочет, чтобы её любили так как я тебя у всех на глазах? Да полжизни бы отдали. Пусть не со мной, но обязательно вот так — безумно, страстно!

— Может быть мне ещё и трусы не одевать?

— Было бы прикольно, но боюсь, что потёки спермы по ляжкам, не всем покажется эстетичным.

— Хам! Вечно всё испохабишь! А я вот тебе назло, возьму и не одену, да ещё и посвечу кому-нибудь голым задом!

— Дело хозяйское. Я тебе не муж и не сват, так что делай как считаешь нужным.

Я направился к двери, а она, натянув-таки трусики, последовала за мной. Вопреки её ожиданиям никто не смотрел на неё как на голую, хотя она и ловила взгляды мужчин, замирающих на её груди. Сначала она пыталась скрыть грудь сгорбив спину, но получив от меня ощутимый шлепок по заднице, выпрямилась и гордо вздёрнула нос.

— Так я должна ходить? — я кивнул.

Теперь на нас начали оглядываться и от удовольствия она зарделась.

— Я чувствую себя голой. И это, чёрт побери, очень приятно! — Она задорно смеялась, взяв меня за руку.

— Это твоя новая пассия? — Без смущения спросил Макс, догоняя нас у дверей столовой.

— Да. И ещё две её сестры и бабка.

— Ну ты и хапуга! Даже бабку не пожалел.

— Её-то он как раз и пожалел, а нас он любил! — ответила за меня, осмелевшая от моих уроков, Таня.

— И справился? Мог бы друга на помощь позвать.

— Это кому тут помощь нужна? — спросила, подошедшая к нам, Маня.

— Да вот Макс хочет на себя взять часть его обязанностей перед нами.

— Это хорошо. В скором времени нам отцы понадобятся.

— Какие отцы? — опешил Макс.

— Я же тебе говорил, что две ночи осеменял сестричек.

— Я