именно — она плохо поняла.
... и вдруг Натаха сообразила, что уже стоит на пестром покрывале кровати раком. Брюки и трусики спущены ниже колен, а водолазка и старенький лифчик задраны под горлышко. Позади нее расположился, раскачиваясь туда-сюда, Витька. Ощущение члена во влагалище было каким-то мутным, невнятным. То ли он есть, то ли его нет совсем, а потом он вновь появляется и исчезает, казалось бы, совсем не в такт движениям парня. А рядом стоит Валерка и наяривает правой рукой средненьких размеров, но почему-то очень красивый член.
«Нравится моя девчонка?» — спрашивает его Витька. Друг кивает в ответ. А Натаха знает, что её парень в жизни никогда не поделится ею. Слишком он жадный до всяких удовольствий. И жуткий собственник.
Чьи-то руки ласково трогали грудь. Зажимали между пальцев соски. Девушке это нравилось еще со школьных времен, когда пацаны зажимали подруг да и случайных девчонок в темных уголках, жадно шаря руками по выпуклостям девичьих тел. А сейчас она не смогла определить, чьи это были руки. Но постепенно из-под паров портвейна начало проявляться удовольствие. Натаха невнятно и тихонечко замычала и задвигала попкой навстречу мужским движениям.
Но тут все кончилось. Витька вытащил из подруги член и, помогая себе рукой, излился на спинку Натахи. А следом, как по заказу, туда же брызнул Валерка, кряхтя и отдуваясь, будто тащил что-то тяжелое. Кто-то из них небрежно обтер полотенцем спину девушки, и она села на край постели, извиваясь и стараясь, не вставая в полный рост, натянуть на бедра трусики и узкие брючки. Получалось не очень, но все равно получалось.
«Какая у тебя грудь! — восхищенно сказал Валерка. — Не одевайся, а?»
«Ладно, посиди пока так», — изображая радушного хозяина, согласился Витька.
Натаха пожала плечами, жалко что ли? Стянула через голову водолазку, расстегнула и кинул в матерчатую сумку Витьки лифчик. Она так и просидела у столика с голой грудью до самого ухода из квартиры Валерки часа через два. А может, и через три, за временем никто не следил.
... про лифчик вспомнила уже в общежитии, раздеваясь перед тем, как без чувств рухнуть на свою постель, не обращая внимания на Валюху и Светку, что-то отчаянно обсуждающих за столом.