Триптих «Преступление и наказание». Часть 2

спустив свои кружевные и слегка мокрые от возбуждения трусики, она, воспользовавшись моментом, пока я кричал от боли, затолкала их мне в рот и заклеила его скотчем.

— Вот так, мой мальчик, — с издевательской лаской сказала она.

Сразу же меня настиг второй удар по еще раскачивающимся яйцам. Теперь я мог только мычать и пытаться вырваться из пут, которые, правда, были слишком крепки.

— А ты, Маша, не хочешь? — злорадно спросила Юля.

— А давай. Побалую его немножко.

Маша подошла и слегка прикоснулась ногой к моим яйцам. Я, ожидающий удара, весь сжался, на что девушки засмеялись: они будто играли со мной и били тогда, когда я меньше всего ожидал. Легкий шелест от взмаха ноги — и мое достоинство снова ударяется о нижнюю часть парты, а я, обезумев от боли, умоляю девушек остановиться. Но мокрые трусики Маши в моем рту и скотч не дают ничего сказать, и слышно только жалкое мычание.

Маша била мягче: ей нравилось играть моими яйцами, сжимать и только потом бить. Юля же мстила, и месть это была ужасна. Она же нанесла последний удар.

— Ты получил сполна. И последний штрих, — сказала она, подобрав с пола свои трусики и натянув их мне на лицо: — Нам они сегодня больше не понадобятся, так что ходить в них будешь ты.

Маша рассмеялась:

— Это точно, я уже приметила двоих, они совсем не против...

— Ну так пойдем, — ответила Юля, надевая платье на свое тело без белья, — только этого развяжем.

— Ты иди, я сама.

Юля с удивлением взглянула на подругу, но потом, как бы что-то сообразив, усмехнулась:

— Понравилось? Ну давай, жду в актовом, — ответила она и, открыв дверь, вышла, цокая каблуками по коридору.

Маша, выждав пару секунд, в лихорадочном возбуждении начала активно рыться в сумочке и, взяв что-то, подошла сзади ко мне. Я инстинктивно сжался, ожидая нового удара, но его не последовало.

— По правде говоря, — заговорила она, перебирая что-то металлическое в руке, — меня ведь вся эта вот история с изнасилованием и не касалась. И не пошла бы я за компанию с Юлькой, если бы не одна вещь...

Холод металла обдал мой член. Я не понимал, что происходит.

— Я трахаюсь с лучшими парнями, ты мне не сильно-то нужен, — продолжала она. — Но вот никто из них не хотел попробовать эту штучку, а она мне дико нравится. Знаешь, что это? — тихо спросила она. — Это пояс верности, только для мужчин. Специально для таких, как ты!

Раздался щелчок замка. Маша поднялась, слегка подрезала скотч, которым я был привязан к парте.

— Будешь смирным мальчиком, так ведь?

Я замычал и задергался.

— Аu rеvоir!

Разбитый и униженный, с нестерпимо болящими яйцами, которые еще и начало оттягивать вниз, и с девичьими трусиками во рту и на лице, липким от сока Юли, я тяжело поднялся и первым делом взглянул на свое достоинство: мой член был закован в изящную металлическую конструкцию, которая мешала ему встать, оставляя отверстие лишь для мочеиспускания. В шоке