Тёмный луч. Часть 3: Хладный утёс

член долбил её, и её тело начало реагировать, что пугало её ещё больше, чем факт изнасилования.

Женщина, вышедшая замуж хоть раз, не могла получать удовольствие в сексе. Специальный магический обряд, выжигавший всю чувствительность в срамной зоне, проводился магом через месяц после свадьбы. Женщина на всю жизнь должна была запомнить только одно удовольствие — то, что доставил ей муж. А если такового не было — это была проблема лишь самой женщины. Для магов было важнее отобрать у женщины желание изменять. Они бы и у мужчин его отобрали, но тогда мужчина не смог бы использовать своё естество по его прямому назначению — продолжению рода. Поэтому, не везло прежде всего женщинам, а мужчин должна была пугать лишь страшная кара за это преступление — кастрация и рабство.

Однако, Квинлиа и здесь надула судьбу. Она просто соблазнила мага, который должен был отобрать у неё ощущения. Он, прекрасно понимая, что совершил караемое смертью преступление (внебрачный секс с замужней женщиной был подсудным делом, а для мага — смертельно опасной авантюрой), конечно же молчал. А она всю оставшуюся жизнь скрывала, что её сокровенный бутон набухал влагой при виде мощных воинов, мужских мышц, мускулистых мужских тел. К несчастью, её законный муж не относился ни к одной из вышеперечисленных категорий, в постели был слаб и быстр, а потому и уважения к нему она особо не испытывала. Возможно, эта невозможность получить журавля в небе при недостаточной прыти синицы в руке была одной из главных причин её столь жестокого поведения в отношении мужа.

Сейчас же, когда огромный воин сжимал её бёдра и всаживал в неё свой горячий член, её естество требовало расплаты за всё прошедшее время. Она отлично контролировала свои мышцы и голосовые связки, но через пару минут движений её лоно характерно захлюпало, уже не только не сопротивляясь, но даже зазывая в себя мощный жезл насильника. От обиды у Квинлии даже слёзы выступили на лице.

Меж тем, в другом конце комнаты карлик подошёл к съёжившейся в углу Листейне. Она испуганно смотрела на него, прижав к груди вязанье, будто щит. Беал улыбнулся и подошёл почти вплотную к девушке.

— Ты никогда не срывала на мне своё зло, никогда не била меня, не издевалась. Даже, помнится, один раз защитила меня от Глиана. Есть ли мне за что держать на тебя зло?

— Беал, я...

— Есть, Листейна, — голос карлика внезапно стал жёстким и колючим, — ведь, ты знала, что Квинлиа убила моего отца? Знала, что меня посылают умирать? Знала, что Квинлиа хочет сделать Глиана властителем Хладного утёса! Ты всё это знала и не предупредила меня, своего повелителя!

— Да, я знала, но ведь... — Листейна осеклась, ещё больше съёжилась и затряслась в рыданиях.

— Ты знаешь, что полагается за предательство, Листейна?

— Прости, прости, прости! Я не хотела! Мне было страшно! Я не могла! — девушка зажмурилась и окончательно впала в истерику.

— Ну, будет, будет. Могу ли я считать тебя предательницей? А