Прогулка в парке. Часть 3

не узнаем, на решку она упала или на орла. Ну да ладно. Давайте тогда пойдем на выход. Пожалуй, я на сегодня уже нагулялась.

Я машинально прошла несколько шагов по дорожке. Но потом, взглянув на помрачневшего Сашу, почувствовала, что не хочу обрывать прогулку на такой ноте. Пришло ощущение, что мне нужно что-то сказать такое, что не лишало бы Сашу надежды, но и не обещало ему обязательного свершения его желаний. Я обдумала свою фразу и произнесла предельно нейтральным голосом:

— Физические контакты и вправду были бы сейчас неуместны.

Вика сразу остановилась, с самым заинтересованным видом посмотрев на меня. А вот до Саши моя реплика дошла не сразу.

— И что ты предлагаешь, раз физические контакты неуместны? — осведомилась Вика.

— Я ничего не предлагаю, — тем же спокойно-обезличенным тоном сказала я.

— Так, Саша, попробуем перевести то, что сказала Рита, на человеческий язык. Так что она сейчас сказала?

— То, что ничего не предлагает, — эхом повторил мои слова Саша.

— Эх, молодо-зелено. Запоминай истину веков: не может быть искусства эротизма без искусства многозначности смыслов. Мир интересно развивающихся отношений мужчины и женщины вращается вокруг двусмысленности, создающейся одной стороной и терзающей другую сторону. В юриспруденции это называется «косвенный умысел». И мы, женщины, по своей психологической природе куда большие мастерицы косвенного умысла, чем вы, мужчины, прямолинейные как вставший член. Учись правильно читать косвенные умыслы девушки. Так что сейчас Рита умыслила своими словами?

Бугор на джинсах Саши стал явственно набухать.

— Судя по твоей эрекции, теперь ты перевел правильно. Если я правильно поняла, Рита позволяет тебе возбудиться и подрочить, глядя на нас ненаглядных. Только смотри не увлекись и не забрызгай нас своей спермой. И держи себя в руках — тебе нужно самообладание во всех смыслах этого слова. Кстати, тогда уж нам лучше отойти с дорожки куда-то в более укромное от посторонних глаз место.

Мы втроем словно заговорщики углубились вглубь деревьев, подыскав там невидимую с дорожки небольшую полянку. Я продолжала непроницаемо молчать. Саша встал метрах в трех от нас с Викой. Саша, непрерывно глядя на меня, начал очень медленно расстегивать джинсы. Я поймала себя на мысли, что его ставшее тяжелым, словно хрипловатым дыхание заставляет пульсировать жилку на моем виске. Джинсы упали к мускулистым икрам, но Саша словно опытный стриптизер не спешил с обнажением своей плоти. А может быть, он все еще стеснялся нас. Или намеренно нас заводил неоднозначностью движений руки.

Хотя размеры его естества явно обозначались надувшейся тканью трусов и просились наружу, он смаковал предстоящий «момент истины». Вика склонилась ко мне и прошептала: «Смотри-ка: кажется, в нашем мальчике проснулся артистизм».

Саша запустил руку себе в трусы, которые смотрелись сейчас на нем нелепо, как и спущенные джинсы. «Словно постамент к парковой скульптуре», — подумалось мне. Вдруг я почувствовала, что стоявшая рядом Вика буквально на секунду коснулась моей руки своей рукой. Наверное, у нее это произошло случайно. Но для меня уже заведенной ожиданием, это прикосновение показалось