Рассказ о моей маме. Часть 7: Месть Риты

Когда она работала за ней был пристальный контроль, чтобы она не убежала. Однако в результате работ она совсем выматывалась. Времени на сон почти не оставалось. Ну зато хотя бы могла увидеть солнечный свет, подышать более менее свежим воздухом, да и на цепи уже не сидела.

Ребята наши конечно издевались над ней как могли. То под собаку поставят, которую после и вовсе подселили с ней, то шишку в жопу засунут. Местной торговке Фатиме пришлось час помогать ей вытаскивать эту шишку из жопы.

Я сам частенько заходил трахнуть ее, уж больно она была хороша по началу. Я стал замечать, что телка свыкалась со своим положением, пробовала ловить кайф от ебли, охотно раздвигала дырки, подмахивала жопой, стонала, иногда даже просила активнее ебать ее. Потом правда я к ней перестал заходить. От нее стало вонять из-за отсутствия душа, пацаны любили дать ей полизать свои жопы, иногда даже после туалета. Кстати в качестве туалета у нее стояло ведро и честно я не помню, чтобы ей кто-то приносил туалетную бумагу. Недавно даже на ее стали ссать.

И вот в такой бесконечной ебле она провела две недели. Думаю за эти две недели она наебалась так, как за всю жизнь не еблась. Извини если что то слишком грубо пересказываю, но я говорю как есть».

Мигрант закончил свой рассказ. Я некоторое время задумчиво простоял возле него, мне было очень печально слушать такое о своей матери, о ее страданиях.

— Ну ладно. — сказал я. — А теперь она где?

— Да вон там, все на том же складе. — сказал Азиат и указал в сторону большого склада с красной крышей.

Я поблагодарил его и пошел в ту сторону. Дверь склада была заперта, я обошел его со всех сторон. Задняя часть склада стояла напротив стены рынка, между ними был узкий проход, я прошел туда и стал заглядывать в окна открывающие вид на подвал. И вот в одном из окон я увидел признаки жизни, знакомой жизни.

В довольно просторном, грязном помещении, среди кучи мусора и осколков располагались какие-то лохмотья, на которых лежала какая то женщина. Вначале я принял ее за бомжиху, однако приглядевшись понял, что это моя мама.

Когда я видел ее в последней раз, это была стильная, ухоженная, сексапильная женщина, выглядящая лет на 10 младше своего возраста. Теперь же от той женщины мало что осталось. Женщина которую я видел собой выглядела лет на 55, она была абсолютно голой, вся в синяках и грязи. Если раньше на маме был стойкий загар, то теперь она была абсолютно белая, черными были лишь ее ноги, и то, от сильной загрязненности. Ее сальные, липкие волосы были растрепаны. Из-за отстуствия возможности краситься ее волосы были наполовину черные, ближе к кончикам, а наполовину светлые, ближе к корням. Ее лицо было красным и распухшим, то ли из-за избиений, то ли из-за алкоголизма. Под глазом был здоровенный фингал. Ее брови, которые