Юбилей

его к себе, и он, как теленок на цепочке, потянулся за ней.

— Свет выключи... Глаза режет... — убито прошептала Валя, и я немедленно повиновался. Она положила мою руку к себе на меховой лобок, а сама двумя руками держала руку брата на своей груди.

Пережитые потрясения оказались слишком тяжелыми для меня. Организм, очевидно, нуждался в отключке. Я быстро куда-то провалился.

Очнулся я раньше их. Мы все лежали под одним двуспальным одеялом. Я был пришпилен к стене, а моя жена, свернувшись теплым клубочком, спала, повернувшись ко мне спиной и уткнувшись носом в плечо Леши. Он же музыкально храпел, открыв рот и запрокинув голову. Я затрясся от болезненного смеха.

И вот, мы каждый день ложимся в одну постель. Первое слово за мной. Когда я выдыхаюсь, а это также происходит мгновенно, начатое довершает мой брат.

Да, у него дела положительно идут в гору. Недавно в сборной ему выделили двухкомнатную квартиру, сегодня выдали ордер. Вот я и заказал сегодня этот столик на троих, чтобы отпраздновать своеобразную годовщину нашего странного союза и заодно обмыть его ордер... Только вот, вероятнее всего, Валя с Лешей сейчас весело перетаскивают вещи в его квартиру, радуясь, что наконец-то благополучно избавились от старого сатира-импотента... Так что пойду-ка я лучше, народ уже косо поглядвает...

Мужчина пнул лакированной туфлей ближайшую урну и, не оглядываясь, пошел прочь. В ту же минуту у ресторана затормозило такси, и оттуда выпрыгнула девушка в чем-то золотом, с ней — молодой мужчина в ярком свитере.

— Да вон он! — кричала она другу. — Вон он! Игорь!

Мужчина обернулся, увидел их и бросился навстречу. Когда он подошел, девушка начала ему что-то быстро говорить, мило надувая губки и дотрагиваясь порою до лацкана его пиджака ладошкой. Затем она подхватила обоих своих спутников под руки, и все трое, смеясь и переговариваясь, быстро пошли к ресторану.