Роль

сказал, что это та коробка. Пока я вставал и спускался на пол, он продолжал жадно пялиться на меня при этом жадно облизывая свои губы. Когда мы стали пить чай, он предложил мне коньяка, для согрева, как он выразился, но я отказался, так как не переносил спиртного. Потом когда я уже пошел на второй акт спектакля, уже в дверях дядя Витя как-то игриво пошутил, хотел наверно про себя, а получилось в слух, был мальчонка, а стала девчонка. Я обернулся и переспросил его, что он сказал, но он предложил зайти к нему в следующий перерыв на кружечку чая. Я поблагодарил его и побежал на сцену.

Второй акт спектакля прошел еще быстрее, чем первый, во всяком случае, мне так показалось, но к дяди Вити на чай я не пошел, потому что его последние слова меня немножко насторожили, и я подумал, что идти к нему в каморку было бы легкомысленно. Возможно, во мне говорило мое воспитание. Поэтому я весь перерыв слонялся по сцене. Когда закончился третий акт спектакля, я дождался, пока все уйдут со сцены, положил книгу на диван и пошел спускаться в коридор. В коридоре я нашел дверь «сидящего», у которого проходило мое перевоплощение, и постучал. Услышав приглашение войти, я зашел в кабинет. В кабинете было сильно накурено, на столе стояла бутылка водки уже почти пустая, бутылка лимонада и какая-то закуска. Помимо «сидящего», в кабинете сидел и уже знакомый мне дядя Витя. «Сидящий» не совсем трезвым голосом стал меня опять благодарить за мою отзывчивость, подойдя ко мне, стал целовать мне руку, я с трудом смог ее выдернуть из его лап.

Потом он сказал, — «я сейчас», и выскочил в коридор. Как только «сидящий» покинул кабинет ко мне подошел д. Витя с очень неприятной улыбкой на лице и без очков. Спросил меня, не хочу ли я выпить водки, когда он услышал мой отказ, сказал, что я зря отказываюсь. Услышав, что я не пью, он стал говорить, что я очень хорошая, послушная и красивая девочка, он стал меня обнимать, а потом полез целоваться в губы. С начало мне удавалось уворачиваться от его попыток, но потом он подключил одну из своих рук и впился мне в губы. Параллельно своим притязаниям он стал наваливаться, напирая на меня, и я непроизвольно стал пятиться назад. Когда я неожиданно уперся попой в край столешницы, д. Вити удалось проникнуть мне в рот своим языком, и я почувствовал вкус водки и табака. Меня чуть не стошнило. Потом он снова еще сильней навалился на меня, и я повалился спиной на узкий столик, в который упиралась моя попа.

Он схватил меня за ноги и положил их себе на плечи, потом схватил за резинку трусиков на моей спине и стал их с меня стаскивать. Я пытался вывернуться, но он был сильнее меня. Затем ему удалось обнажить мою попку, полностью