Треугольник. Часть 1: Зарождение любви

восторгом люблю его грубость.

А вот теперь и хочу такой грубости, ну прямо и при муже. Что бы у Паши была возможность по-наслаждаться, что я, его сучка, рада для его удовольствия и мужа по-унижать... Пусть проглатывает это унижение, раз ему порнуха нравится, где с его слов он видит меня в героинях...

При этом я вдруг ощутила то, что я сама, мол, вдруг не имею честь, стыдится «Саши»?! А далее и то, что я же потом так же и не стыжусь, что двум мужчинам демонстрирую себя на фото. И потом и то, что веду обсуждение своих откровенных ГОЛЫХ поз перед «Сашей» разом с двумя мужчинами. И при этом сама рассказываю в подробностях, как именно с аппаратурой между ног моих находился «Саша»; при тех съёмках. Господи, какие только откровения я не произносила?!

Хотя... Что-что... А Паша чувствует моё волнение: ведь возьми чуть-чуть другой ракурс и в кадре уже будут алые половые губки и откровенно возбуждённый, набухший, натёртый мой клитор. А ведь на момент фотографирования моих животика-сисек-и-лица, ведь у меня по ляжкам бежит тёпленькая сперма любовника Павлуши.

Краснея и бледнея, и теряя дар речи, я рассматривала свои фоточки прямо в обществе двух мужчин: и любовника и мужа. Любовника, который вот буквально полчаса-час назад после неистового и страстного секса фоткал и фоткал меня, как свою любовницу. Да и во время секса — тоже — фоткал. А у меня от истомы нету ни сил, ни желания сопротивляться наглым действиям моего Павлика.

На некоторых фоточках — только лицо. Но-но-но пусть на фото только лицо, но я же помню, что было полчаса назад: я же тут была на члене!!! И запечатлён — оргазм. Да... Самый настоящий мой оргазм! Бурный, истомный, со всей своей космической страстью. Неужели муж так и не понимает, что тут запечатлён у его жены — ОРГАЗМ?

И впечатляющая во всём откровенность! Потому как Павлуша приучил меня: во время оргазма смотреть в камеру с открытыми глазами, с открытым ротиком. И тут же его требование я приняла это как должное.

Пашенька, так уверенно себя вёл, что защитит меня от всего-и-вся, что я так безбоязненно стала крушить свои «страхи». Страхи, связанные с разоблачением! Так спокойно! Что и крушить следующие любые табу уже хотелось во всем и дальше и дальше.

Видимо не мудрено становить всё более раскованной и всё более развратной, когда к этому меня подталкивают оба мужчины. Один, как моё долгожданное счастье и при этом мой Хозяин. А второй, с такой благодарной истомой на лице; да с откровенными признаниями, что всю жизнь мечтал и фантазировал увидеть меня развратной.

Если бы только это он мог бы пронести до моего знакомства с Павлушей, то я не поверила бы в такие его фантазии. Ведь ревновал он к каждому столбу. А сейчас под прикрытием Павлуши — мне всё равно на его откровения; лишь быть всегда с Павликом.

Ведь это такое счастье: радовать моего Павлушеньку своим стремлением выполнить