Голливудская похоть. Часть 2 (происходящее его глазами)

настраивал себя на продолжительную эрекцию, чтобы не опозорится перед своей ненаглядной в первый же наш секс. Мысли о том, что она даже и не знает, кто я такой мне приходилось отгонять из-за нежелания принимать действительность.

Вдохнув несколько раз дурманящий аромат ее волос, я приподнялся над ней, чтобы всунуть в нее свой вздувшийся от сильной эрекции хуй. Нащупав ее сочащуюся щелку, я представил как там тепло и как туго он войдет в нее. Эта мысль усилила возбуждение, хотя казалось больше некуда и я мысленно начал представлять свою мать голой, чтобы сбавить обороты и, не кончив не начав.

Взяв член рукой, я направил его в райскую щелку, и издал томивший меня возглас наслаждения. Пару раз, медленно войдя в нее, я удивился, как легко он скользит по ее влажным стенкам, как приятно обволакивает его тепло и периодически сдавливают хуй ее сокращающиеся от возбуждения мышцы. Я стал наращивать темп, погрузившись в свои ощущения, для меня больше не существовало ничего, только я и она, и наши слившееся во взаимной страсти тела.

Я долбился в нее как обезумевший на время позабыв, что хотел повременить с кончиной однако стремительно ее приближая я стонал и страстно продолжал долбить стремясь войти как можно глубже своим концом в ее Вагину.

Тут я почувствовал как мышцы ее щелки сильно сжали мой член, а она сама стала издавать стоны осведомлявшие нас троих о том что она сейчас кончит. Где-то под гамаком мои друзья смачно сосали ее нежные соски и чувствительный клитор издавая при этом грубое утробное рычание.

Я схватил ее за талию и стал насаживать ее на хуй со всей яростью на которую был способен, мышцы ее вагины стали быстро сокращаясь сжимать мой хуй изменив угол его движений из-за чего головка члена врезалась в мягкую мышцу и почти сразу я стал кончать бурно и неистово прямо в чрево моей женщины под пульсирующие конвульсивные сокращения ее матки. Мы кончили вместе и я был несказанно счастлив, но не долго.

Мои дружки, вылезая из своего укрытия, стащили меня с гамака, вручили штаны и поволокли в сторону дома, оставив мою любовь совсем одну лежать в одиночестве.