Жестокие игры (часть III)

Я тебя не разочарую, милый. Начинай.

Я просто обожал ее за такие моменты. Подойдя к ней, я протянул прут к ее губам, и она послушно поцеловала его. Потом я зашел ей за спину. Потеряв меня из поля зрения, Лариса несколько раз глубоко вздохнула и постаралась максимально расслабиться.

Не спеша, я провел гибким прутом по ее восхитительной спинке вдоль линии позвоночника. Лариса вздрогнула. Наклонившись, я запечатлел два поцелуя на половинках ее попки, после чего отошел чуть в сторону и назад и нанес первый удар.

Сочный звук соприкосновения ивового прута с ее теплой плотью был непередаваем. Лариса дернулась, но тут же замерла. На ее правой ягодице появилась красная полоска, медленно наливающаяся багровым цветом.

Второй удар был посильнее первого, и Лариса протяжно застонала. Я старался каждый раз поражать новый участок, и после десятого удара ее ягодицы в разных направлениях пересекали десять длинных полосок. Порку первым прутом моя благоверная выдержала без криков. Пришла пора попробовать второй.

Я выбрал прут подлиннее и потолще первого. После первого же удара Лариса застонала громче прежнего, и ее стали сотрясать спазмы. Я повел рукой по горячей коже ягодиц и словно невзначай коснулся маленького персика между ножками. Там тоже было горячо и мокро. Лариса уже не на шутку завелась!

Стараясь не сильно перестараться, я хлестал ее длинным ивовым прутом в среднем темпе. Лариса инстинктивно старалась уклониться от ударов, но ее руки и ноги были хорошо зафиксированы. Последний двадцатый удар я немного затянул, а потом хлестнул с оттяжкой, и она, не выдержав, громко охнула.

— Мои поздравления, милая. — тут же отозвался я. — Третий прутик коснется тебя всего лишь пять раз. Но какие это будут пять раз! Ты не сдержишься, я тебе гарантирую.

Пока Лариса сладострастно извивалась на дыбе, я не спеша выбрал третий прут. Он был чуть кривоват, но необычайно гибок и заканчивался маленькими отростками на конце. Лариса пропустила их, и теперь почувствует, как плохо работать спустя рукава.

Первый удар на ее беззащитные ягодицы я обрушил, описав рукой полную дугу. Прут хищно впился в покрасневшую кожу, перечеркнув недавно появившиеся полосы. Я успел уловить долю секунды, когда место удара стало бледно-белым из-за отхлынувшей крови, и тут же налилось ярко-алым. Лариса закричала, отчаянно вырываясь из своих оков. Я беспощадно нанес второй удар, обрушив его на талию чуть повыше очаровательных ямочек. Лариса плотно прижалась к доске, словно пытаясь слиться с ней, но деться ей было некуда, и снова ее вопль потряс комнату. В третий раз прут ужалил ее роскошные бедра, но Лариса ответила нечленораздельным мычанием. Это разозлило меня, и последними двумя ударами я извлек из ее голосовых связок животные вопли.

Отшвырнув прут на пол, я снова зашагал к подготовленным орудиям наказания. Лариса тяжело дышала, наблюдая за моим приближением. По пути я наклонился и поцеловав ее в губы, почувствовал вкус ее крови.

— Четвертый прут и десять ударов, — провозгласил я и для начала несильно хлестнул ее