Витькин гарем

язык, литературу.

— Поступишь на следующий год.

Они шли по кромке обрыва. Витька так засмотрелся на Наташу, что забыл об опасности. Девушка подошла к краю и вдруг с криком исчезла под обрывом. Услышав ее громкий, отчаянный вскрик, он бросил куртку и кинулся вслед за ней в воду. Наташа погружалась в глубину. Схватив девушку за руку, он в два взмаха подгреб к берегу, и, вытащив ее, вынес на берег.

Подложив под ее голову свою куртку, он сбегал к автобусу и забрал их вещи. Уже возвращаясь к ней, он услышал, как тронулся автобус.

— Я вся вымокла, — сказала Наташа, глядя на него.

Витька бросил сумки и подошел к сидящей девушке. Она зябко куталась в его куртку.

— Замерзла? У тебя в сумке есть какая-нибудь одежда?

— Как же я в автобусе покажусь, мокрая как курица?

— Так автобус ушел. Я только отошел от него, он сразу тронулся.

— А как же я? — растерянно спросила Наташа, глядя на него. — Ведь мне еще больше семидесяти километров ехать.

— Тебе сначала надо немного обсохнуть. Переночуешь у меня. Места хватит. Потом я отправлю тебя на автобусе. Не беспокойся, они ходят регулярно через нашу деревню. Вот твоя сумка, переоденься.

— Отвернись.

— Уже отвернулся.

Он отвернулся и, сняв рубашку, выжал из нее воду. Надо бы также выжать и брюки, но ему не хотелось смущать Наташу. Он невольно прислушивался к шорохам за спиной. И не удержавшись, обернулся. В одно короткое мгновение он успел охватить всю ее прелестную фигурку с шариками зябко сжавшихся грудок и красивыми бедрами. Витьку обдала горячая волна возбуждения.

— Не смотри.

— Больно надо, — проворчал Витька. — Ты давай, шевелись. А то простынешь еще. Ветерок то прохладный. А ты мокрая.

— Витя, ты не стесняйся, тоже переоденься.

Он сбросил брюки и, оглянувшись на стоящую к нему спиной девушку, быстро снял трусы, начал их выжимать. Она обернулась и, увидев голого Витьку, вскрикнула от неожиданности. Он тоже невольно обернулся на ее вскрик, и Наташа увидела во всей красе его обнаженное тело.

— Черт!

Витька смущенно покраснел и резко отвернулся. Мокрые трусы ни как не хотели налезать на влажное тело, липли к коже. Злясь и чертыхаясь, он кое-как оделся и подошел к стоящей поодаль Наташе.

— Все. Я одет. Можешь повернуться.

Она повернулась к нему.

— Витя, ты один живешь?

— Один. А что?

— Нет. Ничего.

Он понимал, почему она об этом спросила. Сейчас она узнала, что им придется ночевать вдвоем. Как она к этому интересно относится?

Его дом стоял на окраине села. Выходил огородом к реке, поэтому им не пришлось идти по улице. Лишь соседка, половшая в своем огороде, разогнулась над грядкой и, приставив козырьком ладонь, посмотрела на них. Узнав Витьку, она приветливо помахала ему рукой.

— Ну, вот. Сейчас раззвонит. Через пять минут все будут знать, что я вернулся, — недовольно проворчал он. Ему хотелось, чтобы о его приезде, в селе узнали как можно позднее. Он надеялся побыть наедине с Наташей.

— Это плохо?

— Нет,