Инвалид. Часть 1: Пробуждение

довольно резко повернулся. Резкая боль бросила меня на матрас и выдавила вскрик.

— Вот дура-то!! Совсем с тобой голову потеряла. Я же зачем пришла-то? Мазь от спины принесла. А ты... Ладно, осторожно ложись на живот, а я тебе спину мазью натру. Инвалид ты мой.

Делать нечего. Я перевалился на живот, а она как была голой, встала, подобрала пакет и встав надо мной стала в нём копаться.

Я глядел на её промежность и лобок, покрытые густыми зарослями кучерявых тёмных и густых волос и этот вид меня возбуждал.

— Ты почему за своей растительностью на ухаживаешь?

— А? А, ты об этом? А перед кем красоваться-то? Меня и Катька голой не видит. Вот теперь, если ты хочешь, я могу для тебя хоть причёску, хоть татушку, хоть эпиляцию сделать. Ты чего предпочитаешь?

С этими словами она села на мои ляжки.

— Ой холодно же! — вскричал я, когда мазь вылилась из баночки.

— Терпи коза, а то мамой станешь! — мазнула она пальцем мой анус.

— Но-но! Не дури. — удивился я её развязности.

Её руки, неожиданно жёсткие, растирали мне поясницу причиняя ощутимую боль, я даже вспотел. Но вот руки перешли на спину и мои ягодицы ощутили прикосновения её прохладных грудей. Чертовка! Теперь она мяла мне ягодицы, то и дело опускаясь к мошонке и перекатывая её содержимое.

Видимо мазь имела согревающий эффект потому, что везде где она ко мне прикасалась я ощущал приятное тепло.

— Ну вот и всё. — сказала Лена, накрывая меня одеялом. — Теперь тебе надо неподвижно полежать с пол часика. А я пойду, Катя меня наверно уже потеряла. У тебя, болезный, обед-то хоть есть?

— Пельмени.

— Ну, что ж, тоже еда. Пока.

Входная двери щёлкнула замком, а я охваченный негой уснул.

2. Катя.
— Дядя Коля. Дядя Коля! — прорвался в туман моих эротически снов отдалённо знакомый грудной голос.

— Дядя Коля, вставайте. — легла мне на плечо тёплая ладошка.

Я лениво приоткрыл глаза и увидел перед собой, как мне показалось сидевшую на коленях Катю.

— Какой я тебе дядя. Зови меня Николой, Коля. Ты как здесь оказалась?

Наконец я сообразил, что одеяло я давно скинул и лежу перед девчонкой совершенно голый с торчащим в потолок членом.

— Так дверь открыта.

— Ты давно здесь? — спросил я, видя с какой жадностью она рассматривает моё причинное место. — Не насмотрелась ещё?

— Никогда не видела. Он всё время так торчит? Почему тогда брюки не оттопыриваются?

— Не всегда. Зачем пришла-то? — я нехотя натянул одеяло. Мне почему-то было приятно, что она рассматривает меня.

— Мама зовёт вас на обед. А почему у вас нет ничего. — обвела она взглядом комнату. — А это вашей жены? Красивое. — взглядом указала она на кучку женского белья, среди которого были и трусики её матери.

— Нет. Я с недавнего времени холост.

— А-А. — понимающе кивнула она — Любовница.

— Ага. Любовницы. Отвернись я оденусь.

— Зачем? Я уже всё видела и мне интересно. Никогда не видела голого мужчину.

— Даже отца?

— Это было так давно, что