Мотель Бейтсов. Часть 2

бродим по двору, смотрим на звёзды. Он называет некоторые созвездия, в которых я полная идиотка. Прогулка помогла мне забыться, я повеселела, хохотала, когда он начал кружить меня.

Когда вернулись в дом, папа и Ника уже ушли. Мама практически всё убрала, осталось расстелить постели. После гигиенических процедур, мы сели кружком на нашей с Павлом кровати. Я начала рассказывать о своей проблеме, спросила, как такое возможно.

— Сто процентов, не качественный анализ. Или ты перепутала образцы, или в лаборатории. — Загорелся мой родной.

— Тогда почему наши с Никой Дэ-эН-Ка схожи? И её с папиными?

— Доченька моя. Успокойся, родная. Что тебя смущает? Не знаешь ответа? А может он тебе и не нужен. Что тебе даст знание? Возможно только боль. Вот если бы ты узнала, что ты детдомовская и тебя воспитал Коля. Ты бы стала хуже к нему относиться?

— Он достаточно сделал, чтобы мы считали его своим отцом. Но, мам, может это червь? Может он изменил мою Дэ-эН-Ка?

— Дэ-эН-Ка изменить невозможно. — Мама прижимает меня к своему плечу. — Не плачь, милая. — Она ещё некоторое время молчит, ласкает мои волосы. — Значит, Николая ты любишь как человека, воспитавшего тебя... ? Отлично! Люби, уважай. А с мучающим тебя вопросом мы решим так. Твоя биологическая мать зачала вас от двух мужчин.

— Её сношал и папа, и кто-то другой? Одновременно? — Голова моя кружилась как волчок.

— Почему же одновременно. Повторное оплодотворение яйцеклетки возможно в течении двух дней после первичного. Такие случаи описаны в медицинских журналах и сайтах.

— Получается, что я нагулянная! Пипец! Вы... , вы... , — я пытаюсь построить фразу.

— Прекрати! Немедленно прекрати! — Мама прикрывает мой рот ладошкой. — Даже если бы ты была дочерью проститутки, мы бы не любили тебя меньше. Родненькая наша, прими это как шутку судьбы. Всё... ? Моё ж ты солнышко.

— Мы тебя любим, родненькая. — Этот шёпот тоже мне нравится.

— И я вас люблю. Пашенька, извини, родненький, но маму я люблю больше. И прошу простить меня за дурость. Только не говорите больше никому. Не хочу, чтобы они страдали.

— Павел! Эта женщина должна подвергнуться наказанию множественными оргазмами.

Моими и мамиными чулками меня распяли на кровати. Вылизывали писю, высасывали жидкости из неё, трахали двумя членами во все дыры. И когда я уже обессиленная параличами оргазмов, взмолилась о пощаде, меня развязали. Посчитав себя свободной, я протёрла сдавливания и тут же попала под дополнительное насилие — была надета влагалищем на Пашин пенис, а в попу фаллоимитатором трахала мама. Когда Паша излился в меня, я была в состоянии выжатой тряпки. Меня положили на один край кровати. А Паша делал куни маме. И такие все потные и грязные мы уснули на одной кровати, чтобы быть застуканными Никой, рано утром пришедшей за опохмелом для папы.

— Она и вас ебёт? — Матом спросила сестра у меня, когда я проснулась от её взгляда на нас, обнажённых и некрасивых.

— Не матерись. Да, мы иногда