Эра бесстыдства. Часть 11

сейчас называть фамилии, а вы будете подходить ко мне за своими ключами от номеров. — сказала Лариса, не обращая внимания на то, что Ваха накрыл рукой её вульву, но, когда он полез глубже, она отвела его руку и строго сказала: — Ваха, не шали, не мешай работать.

Началась перекличка.

Я поискал в толпе своих. Вся наша свора стояла в сторонке и о чём-то бурно совещалась.

— Люда, привет, родная. Я о тебе уже соскучился. — обнял я её со спины поглаживая груди. — О чём спорим?

— Наша ведущая не приехала. Телефон мочит. Вот решаем — что делать?

— Да, не приятный сюрприз. Вы хоть в курсе, что было в их сценарии прописано?

— С ними Артём разговаривал. Не хочется сейчас их расстраивать.

— Ну хоть что-то он рассказывал?

— Вроде как хотели обойтись без поздравлений вообще, но потом передумали — тосты-то надо за что-то поднимать.

— Ясно. Родственники — это родители, мы и тёща, итого: три. Свидетели, Юля с Зиной, ещё четыре. Дима говорить не захочет, наверное. Ближайшие друзья и коллеги, ещё как минимум шестеро. Итого тринадцать — четырнадцать.

— Ты Вахтанга забыл. А вот, кстати, и он. Если мы будем только пить, то быстро сломаемся.

— Вах! Людочка! Как ты сексуально смотришься в этом платье! — обнял Вахтанг Люду.

— Знакомься, это мой муж, Антон.

— Как я тебе завидую! Я уговаривал её выйти за меня замуж. Отказала. — хлопнул себя по ляжкам Ваха.

— Но компенсацию за моральный ущерб, я надеюсь, ты от неё получил? — усмехнулся я.

— Лучше бы не получал! Какой женщина! Вах! — пригубил он в щепоть сложенные пальцы.

— Ваха, у нас проблемы. — взяла его под локоть жена и увела в сторону.

Толпа у стойки редела. Кто-то поднялся в номера, а кто-то начал спускаться по лестнице к нашей группе. Они весело переговаривались, что говорило об их достаточно близком знакомстве.

— «Вероятно, это коллеги Артёма. «— подумал я, когда группа приблизилась к нам.

— Здравствуйте! Я заместитель Артёма, Рудольф. А это наши коллеги со своими половинками.

— Нона. — представилась чернявая женщина с пышным хвостом на затылке и чёлкой. Фигура говорила о том, что в юности она занималась спортом. Мощные ляжки, едва прикрытые кисеёй подола, и такие же икры, вздёрнутые ягодицы. Она у меня ассоциировалась с породистой кобылицей.

Рудольф отошёл в сторону и знакомился с родителями невесты.

— Кто хочет попробовать тёщиного молочка? — задорно смеялась она, вываливая налитую грудь.

Рудольф был не против и припал к её соску.

— У меня ничуть не хуже! — оттянула ворот Нона, доставая действительно полную и красивую грудь.

— Но без молока! — отмахнулся Рудольф.

— Действительно красивая грудь. — погладил я её нежную смуглую кожу и тут увидел с каким любопытством смотрят кругом её детей.

— Извините, а как же дети? — шепнул я ей.

— Это наш первенец — Гоша, а эти нахалки, близняшки, Лера и Лара. Не беспокойтесь, они давно в теме!

Нона раздвинула бахрому на подоле открывая гладко выбритый лобок с пучком курчавых длинных чёрных волос торчащих из ромбика над