Тридцать три. Часть 10

отпускать, тянется за ним и Макс видит, как обиженно выпячиваются припухлые губки.

— О! Говори, говори. Я сейчас кончу.

— Заткнись, говорун, твою мать! А то я сейчас тебе в рот стряхну. — Макс дрочил над нами.

— Ой, Макс! Он меня совсем заговорил и скорей в меня. Иди.

Она скатилась с меня, встала и толкнув Макса в грудь завалилась на него. Член Макса, зажатый в её руке, уже погрузил головку в её распалённой вагине.

— Теперь расскажи, что видишь ты? — усмехнулся Макс, утапливая член в лоснящемся лоне.

— А я вижу, ещё они вход в это прекрасное тело. Ксюша, ты ведь уже использовала задницу для услад?

— Да! А! Мой-й бывши-й. Пред-по-очи-тал. — выдавила она, дёргаясь на члене Макса.

— Тем лучше.

Я использовал уже испытанный метод. Окунул член в банку шпротов. Приставил головку к торчащему мне на встречу анусу и легко вошёл. Да! анус у неё был тесный. Загнать член до упора получилось не сразу. Ксюша распласталась на груди Макса и тяжело дышала, привыкая к ощущению полного заполнения. Я нависал над ними стоя между расставленных ног и отирался на руки. Никто не шевелился, потом дёрнулся член Макса и мой ответил на толчок своим подёргиванием. Тут же в нашу толкотню вмешалась вагина и анус Ксюши, общими усилиями обжав члены в кучку. Интересная началась игра, но не долгая. Ксюшина вульва задёргалась, за ней задёргался её таз, и заходили поршни наших членов. Ещё секунда и Ксения, громко замычав, разразилась серией таких спазмов, что я тут же яростно кончил. Бедный Макс пытался перехватить рукой свою елду и предотвратить извержение во влагалище Ксении, но не успел. Почувствовав извержение горячей струи вагина благодарно сжалась, выдавливая из нас остатки спермы.

— Это пиз-ц. Ксения, марш подмываться. Вот, возьми лимон. — паниковал Макс. А Ксения, как нагулявшаяся кошка, растянулась рядом с ним и даже не собиралась вставать.

— Не дёргайся, милый. Жаль, конечно, но бесплодная я. — Она грустно, вздохнула.

— Как это?

— Ранняя беременность. Аборт. Осложнения и итог — бесплодна. Долго надеялась. Пошла проверилась. Лечилась. Финита ля комедия. Муж ушёл. Три года никого и вот вы. Как я вам благодарна!

— А если... — начал Макс

— Не может быть ни каких если. Как бы я этого хотела, но... Всё! Не будем о грустном! Давайте выпьем! И я хочу ещё и ещё. За Вас!

— За тебя, Ксюша.

Мы выпили. Я улёгся на бок рядом с тёплым манящим женским телом. Рука непроизвольно гладила груди, теребила соски, к которым никогда не припадут детские губы, скользила по мягкому животику, которому не суждено почувствовать тяжесть и шевеления ребёнка, опускалась к мокрому влагалищу, через которое никогда не пройдёт тельце новорождённого. Жалко. Я то и дело натыкался на руку Макса, так же шныряющей по нежному телу. Мы лежали молча. Ксюша тяжело дышала, реагируя на ласки, и теребила наши поверженные ею члены.

— Я стучу, стучу, а никто не отвечает.

От неожиданности мы подскочили. В