Тридцать три. Часть 32

вышла высокая худощавая женщина. Она осмотрелась.

— Больше никого нет? — толи спросила, толи констатировала она. — Проходите, раздевайтесь.

Я так и сделал, представ перед ней в одних носках и с торчащим членом. Уж больно мне было интересно, все ли медики одинаково циничны в отношении к сексу.

— Впечатляет. Только зачем этот демарш? — почти равнодушно спросила она.

— Понимаете, доктор... Как говорят — «так пить хочется, что переспать не с кем.»

— И вы предлагаете мне утолить вашу жажду?

— А почему бы и нет?

Она усмехнулась.

— Вставайте сюда. Руки на пояс, плечи вперёд, подбородок выше. — Командовала она из-за перегородки. Что-то зажужжало, и рамка задрала мне голову. — Не дышите.

Раздалось низкое гудение.

— Можете одеваться.

— А как же жажда?

Женщина выглянула из-за перегородки и оценивающе глянула на меня. Мой гордый огурец не желал склонять голову даже после того, как всё это время упирался в холодную сталь аппарата.

— Молодой человек, вам не кажется, что ваше поведение... вызывающе?

— Именно так и есть. Я хочу вызвать в вас желание.

— Боже! Какая наглость?

— Боже! Какое ханжество? Вы бы сейчас посмотрели на свои глаза. Вы же сами себе врёте, вы хотите подойти ко мне, взять член в руки, ощутить его упругость, теплоту и нежность. Вы мысленно примеряете, как он будет раздвигать ваши губы и скользя по уже влажным стенкам углубляться во влагалище. Разве не так? Так иди сюда и сделай то, что хочется, без долбанных запретов и моральных табу. Ну же!

— Красиво говоришь. И почти всё верно. Да я хочу, но у меня есть муж и дети, и я не хочу потерять их ради минутного удовольствия.

— И с какого рожна, ты их должна терять? Кто об этом будет знать кроме нас с тобой? Я не трепач и списки со своими пассиями не публикую.

Я взял член в руку и слегка мастурбируя двинулся к ней. Женщина вскочила со стула и прижавшись к стене не отрываясь смотрела на лоснящуюся головку фаллоса. Её начало трясти. Она прижала руки к груди, как будто удерживала их не преодолимого желания. Я взял её руку и притянул ладонь к головке. Она закрыла глаза. Пальцы сомкнулись вокруг члена. Крепость почти пала. Вторую её руку я положил себе на ягодицы, а сам припал к полуоткрытым тонким губам и прижал к себе. Еще некоторое время её руки просто лежали на моём теле, но вместе с подрагиванием губ приобрели подвижность. Мои руки тут же осмелели и, ощупав её небольшие мягкие груди, которых она, видимо, как и всего своего тела, стеснялась, сделали попытку проникнуть к ним под одежду.

— Не надо, там нет ничего привлекательного. — голос её дрожал от возбуждения.

— А здесь? — мои пальцы сквозь толщу ткани между ног сдавили её губы.

Она лишь томно застонала. Я задрал ей подол и нащупав край резинки стянул всё, что на ней было, ниже колен. Пальцы, путаясь в длинных курчавых волосах, добрались до мокрой щели и