Мой любовник — свёкор!

Мы с гражданским мужем живём довольно странной семейной жизнью. Наверно, нас слишком расслабил материальный достаток. Мы оба — владельцы помещений в одном офисном здании в центре Москвы (так, кстати, и познакомились), сдавая которые различным фирмам, мы обеспечили себе стабильный и немалый доход.

Муж месяцами проводил в поездках со своими сумасбродными друзьями по всему миру — он — такой турист-экстремал, и компания друзей у него под стать. То они покоряют на яхтах фьорды Норвегии, то уезжают на сафари в Кению, то пребывают где-то в джунглях Амазонки с палатками. Я в круг сумасшедших любителей так отдохнуть не входила, да мне, в принципе, и не очень-то хотелось. Я предпочитала бунгало или маленькие отельчики, лежать на тропическом пляже и пить холодные коктейли, чем прорубать себе путь с помощью мачете через непроходимые чащобы, ползти через болота по уши в грязи, а потом ночевать где-нибудь в подвесной палатке на обрывистом склоне. Нет уж, увольте! У мужа свой туризм, у меня свой!

Так мы и жили, не расписываясь, уже лет пять, изредка встречаясь в нашей огромной московской квартире на пару недель, а потом — снова, кто куда! Я уже стала замечать, что и сама не знаю, где в данный момент мой муж, и на сто процентов знала, что и он не в курсе в какой точке Земного шарика отдыхаю сейчас я. И самое странное, нас такая жизнь стала устраивать, причём обоих! Это была свобода от всего, и, прежде всего, от обязательств.

Мы с мужем на тему секса в наших поездках напрямую не говорили. Но я просто знала, что Лёша спит с местными шлюшками каждый раз во время своих турне. Я же предпочитала заморским соблазнам секс-игрушки (всё-таки, наверно, женщины к сексу относятся чуть ответственней). Мне тоже очень хотелось мужской ласки, проникновения в меня крепкой и тёплой мужской плоти, но я как-то держалась. А муж? Не то чтобы я его не ревновала, но я просто, наверно, предпочитала не знать. Лёша понимал, что мне тяжело без него, поэтому каждая наша встреча была феерией. Мы не вылезали из постели, занимаясь сексом по семь-восемь раз в день. Так он передо мной извинялся, он же знал, что я уверена в его изменах, только молчу и прощаю. Он как-то обходил тему измен, понимая, что я имею на это такое же право, как и он сам. Вот такая вот у нас странная семейная жизнь — не видимся месяцами, потом встречаемся, трахаемся, как сумасшедшие, подозреваем друг друга в изменах и снова разъезжаемся по разным странам.

Мои родители винили Лёшку, что не торопится со свадьбой и детьми, не зовёт меня, перестарка, замуж. Его родители винили, конечно, меня. Мол, подцепил какую-то непутёвую, и мается теперь, бедный. Жениться — сомнения берут, а бросить жалко. Думали, что я кручу Лёшке мозги и яйца и параллельно ебусь, как последняя шлюха, по подворотням и ещё с него деньги тяну.

Чуть только мы приезжали,