Лала. Часть 2

пломбиром. У кассы я на минуту задумался, не взять ли мне еще и бутылку водки, чтобы за пару глотков осушить ее прямо на крыльце сельмага. Но в итоге я понял, что лить горючее на и без того полыхающий душевный пожар было бы слишком. Подхватив хрустящий пакет с мороженым, я двинулся обратно.

Когда я зашел на участок, хозяин дома переносил в баню наколотые с утра дрова. Ему помогал его сын. Мурад увидел меня и подозвал жестом.

— Самир, дорогой, познакомься! Это мой сын Фуад!

— Самир. Очень рад, — сухо отвечал я.

Фунтик протянул тонкую юношескую ладонь для рукопожатия. Я думал, что его неубедительная, почти женская кисть сломается под моим нажимом! «Было бы здорово, — думал я, не без удовольствия наблюдая, как заметно исказилась от боли малолетняя физиономия, — пришлось бы ему, мудаку, левую руку к дрочке приучать!» Юный «кинооператор» смотрел на меня затравленно и робко. Той удали, с которой он залихватски обсуждал мою жену со своим ублюдочным дружком, не было и в помине. «Вздумает ее фотками шантажировать — убью» — спокойно и уверенно подумал я.

— Супруга твоя наверх отдыхать пошла, — сказал Мурад, вытирая со лба пот, — а мы вот дровишки готовим. К вечеру баня будет!

— Прекрасно, — я позволил себе сдержанную улыбку, сгорая от нетерпения оказаться в спальне с серьезным разговором, — Мурад, я в холодильник положу, — я показал пакет с мороженым, — а сдачу на столе в кухне оставлю.

Мурад только легкомысленно махнул рукой и нагнулся за очередными поленьями.

Взлетев по лестнице, я толкнул дверь спальни, кипя изнутри справедливым гневом. Лала лежала на животе на кровати абсолютно голая. Одну ногу она подогнула, другую отставила чуть в сторону. Главное сокровище приковывало к себе мой вмиг затуманенный взгляд мгновенно. Рванув футболку через голову и на ходу избавляясь от штанов, я набросился на прекрасную супругу! Я продолжительно и жестко трахал ее сзади, в ее любимой позе. Лала охотно подавалась навстречу, раскрываясь полностью, всхлипывала, вскрикивала, стонала и плакала... Потом долго сосала, блядски заглядывая в глаза... Была сверху, снизу и снова раком... Наконец я почувствовал, что приближаюсь к оргазму и попробовал выйти из нее, чтобы кончить ей на лицо, вспоминая пляжную картину. Но она подалась бедрами ко мне и жалобно проскулила:

— Дорогой, кончи в меня! Пожалуйста! Да! Ах! Вот так! Еще! Да! Как сучку! А-а-а-а!..

Потом мы какое-то время лежали молча в обнимку, голые, запыхавшиеся, довольные. Лала целовала мое лицо. А я невидящими глазами смотрел в потолок. В голове было полнейшее безмыслие. Во всем теле — приятная слабость. На душе — блаженство. И я далеко не сразу смог вспомнить, что во время только что бурно закончившегося сумасшедшего секса моя любимая жена несколько раз назвала меня «Мурад»...

Продолжение следует.