комнату. Лолы больше не было. Как не было и ее сопровождающих. Пятна на полу тоже исчезли.
— Откройте! — кто-то усиленно тарабанил в дверь, но Женя решила больше никому не открывать. Окно опять накрыло темной пеленой, и она увидела за стеклом со стороны улицы столб черного дыма. Тошнота подступила к горлу Жени. Она попыталась встать, но ослабевшие ноги подкосились, а в глазах стало стремительно темнеть. До слуха еще успел донестись звук выбиваемой двери, но через секунду она провалилась во мрак.
Пришла в себя Евгения в машине скорой помощи. Кто-то настойчиво совал ей под нос ватку с нашатырным спиртом. Тело было укутано в какую-то белую простынку, а плечи покрывала синяя куртка сотрудника «скорой».
— Что со мной? — тихо спросила Женя.
— Все хорошо... — ответила ей женщина-врач, убирая ватку от лица, — Вы надышались дыма, но это не страшно.
Женя выглянула в окно скорой помощи. На улице двое пожарных выводили из подъезда мужика, прижимая к его лицу кислородную маску. На лавочке у подъезда сидела ее соседка снизу. Скандальная баба. Сейчас она что-то громко рассказывала двум полицейским:
— Они ненормальные там оба. Напились, наверное, или накурились. Молодежь! Они все сейчас наркоманы. Обколются дурью, и курят еще при этом. А нормальные люди страдают от них. У меня же там гарнитур дорогой и телевизор. Кто мне теперь заплатит?
Женя взглянула вверх. Из разбитого окна квартиры Кирилла и Риты вырывалось ярко-оранжевое пламя огня, сопровождаемое черными клубами дыма. Дым уносился к небу, в безветрии образуя высоко над домом черный купол, озаренный закатом. Сейчас этот столб дыма с куполом больше всего был похож на огромную черную кобру, раскрывшую свой капюшон перед атакой. Жене даже показалось, что она видит два огромных ядовитых зуба, обнаженных в хищном оскале. Но это были только лучи солнца. Она закрыла глаза.