Семейка

была почти равнодушна (не в укор её покойному мужу, которого она всё — таки любила). В первое время, когда я утомлял её бесконечными вторжениями в её сокровище и она уставала. Бессильно раскинув ножки и руки она покорно впускала меня в себя, потеряв счёт «брошенным палкам». И только когда я наконец в последний раз впрыскивал в неё струю спермы и сползал с неё, она устало вздыхала: — «Ты — маньяк, бабник»! А я не мог насытиться её телом, бесконечно ласкал её и шептал сумасшедшие слова. Вскоре она постепенно вошла во вкус и уже вела себя в постели достаточно оживлённо (помогли мой опыт и бесконечная нежность к ней). Помню её первый оргазм, когда она, выгнувшись, простонала: «Господи»! И вслед за этим я выстрелил в неё такую мощную струю, что она издала протяжный сладкий стон. И под мои бешеные толчки в неё она плакала и говорила такое: что мой член опять налился силой и она получила вторую порцию спермы. Прошло немного дней и в одну прекрасную ночь мой дружок был вознаграждён таким сладким призом, как минет: Катя взяла его в рот робко, видимо, не решаясь. Но добровольно. Довольно неумело она сосала его до тех пор, пока не выпила из него всё.

Её киска была перевозбуждена и истекала соком, так что я тоже не остался в долгу и наградил долгим — долгим поцелуем её губки между ног.

И с тех пор наша постельная жизнь стала до безумного разнообразной. Сколько вынесла её кровать от того, что мы с ней вытворяли!!! Катя была явно довольна тем миром секса, который ей открылся. А вот её дочери к нашей связи отнеслись вначале не очень. Старшая Лина была уже взрослой девушкой и как-то поняла. А вот с младшей — шестнадцатилетней Юлькой всё было не так просто. В школе отношения у нас были хорошими. Некоторые наши доморощенные прогнозисты прочили её мне в будущие любовницы — она и в самом деле была красавица — взявшая всё лучшее от матери и отца. «Прогнозы» были известны и ей, но как шутя она сказала матери: «Ну, мама — помешала!». И честно признаться, в глубине души, если бы она захотела, я был бы не против проделать с ней то же, что и с её мамой.

Шло время. Девчонки подросли и поочерёдно вышли замуж. Лина — за местного парня, а Юлька — за молодого преподавателя из того ВУЗа, в который поступила. Так что Катя осталась почти одна, не считая своих близ живущих родственников и матери, ну и, меня — периодически приходившего к ней и испытывавшего на прочность её кровать. Иногда Юлька с её мужем Сергеем приезжали к Кате и бывало, что мы собирались в одну компанию у неё дома. Про худенького интеллигентного Сергея Катя, смеясь, говорила, что Юлька выжала из него все соки — а Юлька и в самом деле расцвела и несколько пополнела.

В один из таких приездов мы изрядно повеселились,