Вертеп

матросы, глянул я в окно и обомлел. В большой комнате при ярком свете люстры под громкие звуки твиста извивались в танце молодые абсолютно голые бабы. Некоторые лица мне показались знакомыми. И ни одного мужика...

Опустили меня на землю, и пока я лихорадочно соображал, приподняли следующего. Когда это диво посмотрели все, мы стали совещаться.

— Чего это они? — задал никому не ясный вопрос первый смотрящий.

— А хрен их знает. С жиру, наверное, бесятся, — сказал другой.

Тут бойкая музыка стихла, и послышался блюз. Я, наконец, принял волевое решение.

— Пошли. Надо их предупредить...

— О чем? — не поняли матросы.

— Чтобы не нарушали правил светомаскировки...

Мы зашли в парадное, быстро нашли нужную дверь и я позвонил. Музыка тут же стихла, щелкнул замок, и в дверном проеме обозначилась дородная женщина, лет сорока, в цветастом японском кимоно.

— Вы хозяйка квартиры? — спросил я.

— Я. А в чем дело? — надменно спросила она, уперев руки в бока.

— Идет учение. В гарнизоне введен режим светомаскировки. И вообще...

— Это все? — надвинулась на меня сердитая дама своей пышной грудью.

— Все...

— Свет мы уберем, а до остального вам нет дела, молодые люди! — зло бросила она и захлопнула перед моим носом дверь.

Отдав закрытой двери честь, мы ретировались.

— Товарищ лейтенант. Мы так и уйдем?

— А вы что предлагаете?

— Надо разворошить это осиное гнездо. Это же — настоящий вертеп! — возмутились матросы.

— Стоп! У нас на это нет полномочий. Я, конечно, доложу, кому следует, а вы — молчок. Крепче держите языки за зубами. Эта дама, видимо, — птица высокого полета. Ее голыми руками так не возьмешь, а кучу неприятностей схлопотать можно. Не думаю, что перед дембелем, кто-то из вас захочет задержаться на службе еще на годик в качестве свидетеля...

Мы продолжили наше патрулирование по улицам поселка. В злополучном окне замаскировались от проникновения света и уменьшили громкость музыки, но дикие танцы, по-видимому продолжались. Но меня распирало любопытство узнать, что — же происходило в этой квартире, и на следующий день я отпросился со службы, сказав, что у меня приболела жена, и убыл в поселок в надежде раскрыть тайну этой загадочной квартиры. Едва стемнело, как я уже стоял у знакомой двери. На сей раз свет не лился из окна, и музыки за дверью не было слышно. Робко нажал на кнопку звонка. Сердце бешено колотилось и, казалось, вот-вот вырвется из груди. Дверь опять открыло японское кимоно. В уголке рта у него торчала горящая сигарета.

— Опять что-то не так?! — дама насмешливо смотрела на мои стыдливо опущенные глаза.

— Нет. Мне... Я...

— А-а-а. Заходите. Я вижу у вас сексуальные проблемы. Так, молодой человек?..

— Мне надо...

— Я все поняла. Заходите.

Я вошел в коридор, снял шапку, шинель, ботинки. Дама, казалось, пожирала меня алчным взглядом. Я глянул в ее бездонные голубые глаза и опустил голову.

— Ну что же вы, голубчик?!

— А что?

— Раздевайтесь...

— Как?

— Совсем...

Трепеща, как осиновый лист на ветру, снял китель, майку, брюки.

— И это тоже, —