Провинциалка-2

член почти горизонтально. Ротик раскрывается. Глазки наоборот закрываются. Губки скользят по стволу. Нет, ну они определенно созданы для моего удовольствия! Есть ими, говорить, надувать воздушные шарики — просто кощунство. Только это! Ну, можно еще целоваться и улыбаться. Иногда. В промежутках между основным занятием.

Зверь взрыкивает. Ему уже хочется оттрахать этот ротик.

Собираю волосы на затылке в один пучок. Сжимаю в кулаке.

— Ты готова, сладкая?

Отстраняется. Глядит на меня чуть недоуменно. В глазах туман и рай. Приятно, чтоб меня совсем! Нечасто случается, чтобы женщина от одного минета так улетала.

— К чему?

Пожимаю плечами:

— Я ж обещал показать, как это гадко и пошло зарабатывать деньги мужиками.

— Что-о-о-о? Может еще мораль мне прочитаешь? Урод хренов. Девка к тебе уже со всей душой, а ты все выеживаешься!... Ай!...

Вскочить ей мешают волосы в моем кулаке. Пытается трепыхаться. Но голова удерживается там, где ей и положено быть — ртом напротив Малыша.

Но гнев ее красит. Вон как разрумянились смуглые щечки. Красивый насыщенный цвет.

Ощущаю свою неправоту. И уколы совести. Неуют. До поджимания пальцев на ногах. М-да, занесло.

Зверь, ворча, прячется. Я опускаюсь на колени. Обнимаю Наташку. Стараюсь, чтобы член плотно прижался к нежному животику сквозь халатик. Нежно целую шейку. Зарываю растопыренную ладонь в пышные волосы, массирую пальцами кожу головы.

— Я просто очень хочу тебя... Твое тело сводит меня с ума... Я хочу тебя порвать... Насладиться тобой... Выпить тебя до дна...

Тает.

Фух, отмазался!

Шейку уже не только целую, но и слегка покусываю. Краем глаза цепляю: ротик полуоткрылся. Вздохи глубже и прерывистей. Пора и халатик спустить. В конце концов, я все это оплачиваю!

Не сопротивляется. Хоть я и немного опасался этого момента. Спускаю халатик с шоколадных плеч. Помогает, освобождая руки, и ткань падает где-то сзади. Чуток спускаю зверя.

Наташка наклонена назад. Спина прогнута. Подбородок вверх. Словно в ритме танго. Танго на коленях. А что, неплохой танец. Мне нравится.

Ее волосы метут пол возле собственных ступней. Пальчики цепляются за плечи. Но не судорожно, а скорее ласкающее. Впиваюсь зубами в сосок, уставленный в потолок. Стараюсь сдерживаться. Знаю, в порыве могу неслабо укусить. Наташка стонет. Да! Еще, девочка моя! Твои стоны как самая великолепная музыка!

Мой Малыш проникает между чуть расставленных бедер. Я трусь головкой о губки. Там влажно и сладко. Рычу от невозможности войти. Хочу взять это тело, страстно прогнутое мне навстречу, вздрагивающее в моих объятиях, живущее мною и моими ласками. Тяну талию на сгибе локтя на себя, рискуя сломать женскую фигурку. Я согнут и напряжен, словно хищник над жертвой.

Наташка сориентировалась. Завела руку за спину. Ее пальчики на моем члене. И с натугой, но головка проскальзывает куда-то. Ну, определенно, я в пизденке. Рычу. Вжимаюсь в женские бедра. Прижимаю попку. Улетаю от ощущений. От необычности позы. Проникновения полного нет. Вошла только головка. Но член изогнут так, что едва не кончаю. В глазах фейерверк. Наташка тоже стонет, вздрагивает на члене. Сдвигает локти как-то так, что ее сиськи