Прелюбодеяние

даже не посоветовавшись и не поставив в известность. Когда на подведении итогов был озвучен контракт и его сумма, и Директор вызвал Игоря для награждения, и она ожидала услышать следом и своё имя, для неё было большим ударом остаться неназванной. Словно не понимая, что произошло, она с немым вопросом смотрела на Игоря, но тот лишь улыбнулся ей и подмигнул, полный счастья и удовлетворения от происходящего.

Как же она любила его, вот этого наглого и самодовольного мужчину, который так спокойно, без зазрения совести променял её на новое кресло. И самое главное, что он не понимает, что плохо поступил. Это был удар. Они жили в месте уже полгода, в одной квартире, почти как семья. Жили в её квартире, она оплачивала счета, покупала продукты. А он. А он говорил: «У нас общий бюджет, поэтому давай я буду копилкой, а ты транжирой!» И она транжирила, и весьма успешно. Но как-то так получилось, что она транжирила свои деньги. Так ни разу он и не дал ей своих сбережений, как-то так умело отказывая, что она даже чувствовала, что действительно является транжирой. «Зачем нам эта посудомойка? Мы так мало едим дома, что там две тарелки вечером! В конце концов, можно мыть по очереди, если тебе тяжело!» — он так убедительно говорил, что она перестала в последствии просить у него денег даже на общие нужды. Он говорил, что они поедут в отпуск, купят машину. А потом пошли разговоры о свадьбе. Они даже назначили дату, но она по каким-то необъяснимым причинам переносилась раз от разу. И вот сегодня, он сказал: «Слушай! Раз я теперь начальник, то мне придётся поработать усердно год или два, что бы доказать, что меня не зря назначили, поэтому мы перенесём свадьбу и отпуск на годик! Нам же не горит! Главное же что нам хорошо вместе!»

Она сказала, что пойдёт к подруге, сдерживая слёзы и нервную дрожь в теле. Она не хотела, что бы он видел её переживания и не пристал с расспросами и со своими успокаивающими лекциями. Она хотела бежать, что бы побыть одной. Она остро чувствовала, что ей надо поговорить самой с собой. Она вызывала такси и поехала на окраину города, где был ночной клуб, единственный, который она знала изнутри. Потому что ещё школьницей пробивалась в него, используя поддельные ксерокопии паспорта. Она тогда была так молода и глупа. Но как же тогда всё было хорошо, как же она была счастлива. И вот теперь, она стремилась попасть туда, надеясь, что в когда-то любимом месте, чуточка счастья снова появится в её измученной душе.

«Тайфун». Яркая вывеска так и не поменялась за всё это время. Было видно, что хозяева не особо вкладывались в антураж, довольствуясь тем, что есть. Всё те же железные двери, тот же розовый цвет стен в холе и даже гардеробщица всё та же. Если бы других это расстроило, то