Развратная попутчица

одеялом, я опять уснул: негоже было подглядывать взрослому мужчине за голой малолеткой... Наш поезд пребывал на конечную станцию в семь утра, но меня это не беспокоило: я был «жаворонок» и легко вставал утром, вне зависимости от того, во сколько лег спать накануне.

Проснулся я в очередной раз от шепота, доносящегося с соседнего места: Катя разговаривала с кем-то по гарнитуре, вставив наушники в телефон. Судя по ласковому тону, который до меня доносился, девушка говорила со своим парнем. Я украдкой посмотрел на часы: до прибытия было еще два часа.

— Денис, любимый, — сказала Катя, и я вздрогнул, с опозданием вспомнив, что ее парня тоже зовут Денис, — я соскучилась по тебе... и мне так одиноко, — она покосилась на меня, но я успел зажмуриться. Катя помолчала, потом неожиданно сказала:

— Ты меня встретишь?... На машине?... Круто!... Да... Конечно. — Потом минуту молчала, и вдруг смущенно прошептала:

— А ты хочешь?... Вообще-то я никогда не занималась виртуальным сексом... Ну, хорошо... Да, давай попробуем... Все равно, еще долго ехать...

Я затих. Ситуация приобретала неожиданный оборот. Мне не хотелось смущать девушку, и я готов был уже «проснуться», чтобы выйти из купе под благовидным предлогом, как вдруг услышал ее жаркий шепот:

— Да... Представь себе!... Мне же есть уже восемнадцать! — язвительно сказала она, — и если у нас тобой еще не было, то это не значит, что... — она помолчала, слушая собеседника, потом промурлыкала, — ну, держись тогда, Денис... Сейчас будет жарко!

Я сразу передумал «просыпаться». «Парень развел ее «на слабо». Молодчина... Значит, Лене восемнадцать! Никогда бы не подумал... Ну, давай, девочка, я послушаю, как это у тебя получится», — я мысленно усмехнулся, и посмотрел на нее сквозь полуприкрытые ресницы.

В мелькании световых полос из окна купе я видел ее раскрасневшееся лицо, и как она, закусив губу, пальчиками крутила сосок через белую майку — «алкоголичку». Ее полная грудь свесилась через лямку, и вспыхивала алебастровым цветом в мелькании фонарей за окном. Катя полулежала на постели, вытащив одну ногу из-под одеяла, и я увидел на обнажившемся бедре край трусиков, плотно облегающих ее тугую попку. Я покосился наверх: жена была объята Морфеем, и видела десятый сон. Девушка заговорила, и я, «уснув», весь обратился в слух.

— Да... Сейчас, — сказала она в трубку, — Значит так... На мне белая майка... Она плотно облегает мою грудь... Соски уже возбуждены... Да, мужская майка... Твоя, твоя... Да, которую ты мне на пляже тогда отдал... Еще на мне белые носочки... И белые трусики... Нет, ты их не видел... Это новые, с зайкой на попе... Я широко раздвинула ноги, и опустила руку к себе на киску... Медленно глажу ее пальчиками... Да, прямо через трусики... Чего?... Да, вдоль... Да, прямо по губкам... Пальчиком по складочке... Нет, я не одна в купе, но... Все спят, — сказала Катя, и вдруг замолчала. Я понял, что она смотрит на меня, и старательно «спал» — даже не дышал. — Погоди, Денис, —