Кристина. Часть 3

исполнила? Понято?

— А что делать?

— Тело у тебя молодое, красиво. Личико милое, почти детское. А порог дозволенности, высокий.

— Все поняла?

— Нет! Я не собираюсь для вас сиськи мять! Нет! — Со злостью выпалила я.

— Нет? Как нет? А фото, где ты на члене сидишь и два других надрачиваешь? Забыла? А Игорь твой под боком и с баблом? Что? Нет? Не будешь?! — Я опустила голову.

— Слушай, просто запомни, для меня ты будешь собачкой! Рабыней! Для меня! Для всех остальных, ты также великолепная и почти девственная Кристина! Будешь прилежна, я тебя повышу и милого твоего не забуду! — Лариса раскраснелась.

— Зачем вам это? — промямлила я.

— Зачем? Ты знаешь что движет людьми? Не алкоголиками или там водителями трамваев, а теми, кто выстраивает свою жизнь в согласии со своим наитием и внутренними догмами?! Теми, кто не побоялся зайти за грань? Власть! Власть! и еще раз власть!!! А так же секс, как неотъемлемая часть человеческой природы. Ты красивая девочка и мне хочется тобой попользоваться, поиграть. Но ты конечно же в праве отказаться! — Лариса засмеялась, закурила, выпустила струйку дыма и продолжила.

— Да, давай, откажись и все к херам! И муж и работа! Знаешь, не рекомендую со мной спорить и уж тем более для тебя опасно быть не благодарной мне.

Я на секунду прикрыла глаза. Представила последствия отказа. Перспектива неприятная, к тому же все вскроется, не отмоешься. Что ж будь что будет! К тому же мысль о дальнейшем «пользовании», будоражила.

Наверное, стоит описать Ларису более подробно. В свои 42, она выглядела вполне ничего. Блондинка, оттенка «шардоне», собирала волосы на затылке, в строгий хвост, что придавало ей властный оттенок. На мероприятиях же, напротив, распускала волосы, становясь изящной и грациозной. Когда она закрывала свои карие глаза, проступали морщинки по бокам, придавая тот особый шарм — леди с жизненным опытом. Умеренная и даже скупая улыбка, почти не обнажала белоснежных зубов. Одевалась чаще в рубашки с длинным рукавом, первый две-три пуговки (бюст 3 размера) всегда были расстегнуты или блузу с галстуком, поверх зауженный пиджак. Юбка чуть выше колен. К обуви Лариса относилась особенно внимательно, исключительно бренд, средняя или высокая шпилька.

— Хорошо, я согласна, что от меня потребуется? — Я смотрела ей в глаза.

— Пока ничего особенного, продолжай жить как и раньше!

— Ну, хорошо, спасибо Лариса Константиновна. — Я с облегчением выдохнула, стало легко, но как-то пусто. Чувства были не понятны, как если бы прыгать с парашютом и хочется и страшно. Не прыгать — благоразумно, прыгать — а какой в этом смысл? Сложно.

— Только трусики тебе более не к чему. — Произнесла Лариса, улыбаясь.

— Вообще не надевать? А дома? (продолжай жить как дальше, смешно).

— Если только я тебе скажу надеть, поняла?

— Поняла, не буду надевать.

— И еще. — Произнесла Лариса.

— Для тебя я «Госпожа», естественно наедине или с кем-то введенным в курс...

— Хорошо. — Я опустила глаза.

— Что хорошо?!

— Да моя госпожа, я поняла