3 минуты

губы не сводя с меня своих зеленых глаз. Моя рука уже давно в плавках, холодные пальцы нащупали горящую огнем твердую плоть. Подушечкой большого пальца я вожу вокруг мокрой и скользкой головки, но мой голодный взор прикован к Ней. Я жду. Мы оба ждем. Ждем, когда насытится малыш. И потом мне будет дозволено...

Ребенок отклонил голову и сосок выскользнул из его рта, несколько капель молока брызнули на румяную детскую щечку. Она вновь пытается дать ему грудь, и он берет ее, но уже вяло, усталыми губами, глядя на маму осоловелыми глазами. Младенец засыпает.

Она склоняется над ним, прядь волос вновь выскальзывает у нее из-за уха, скрыв от меня, то, что я знаю и так: она поцеловала его в щеку и поднялась, чтоб уложить спящего в кроватку.

Я сижу, не шелохнувшись, и жду КОМАНДЫ!

Немного поворковав над заснувшим младенцем она выпрямляется и потянувшись, поворачивается ко мне.

Она подходит медленно и грациозно, кошачьей поступью, ее босые мягкие ноги бесшумно касаются ворсистого ковра. Распахнутый, висящий на плечах халат манит созерцать лишь малую часть ее неприкрытого тела: шею, углубление между холмами грудей и сами колышущиеся груди, большей частью сокрытые под халатом, круглый живот, не сошедший еще после родов, который словно меридиан пересекала посередине темная полоса, проходящая через углубление у пупка и уходящая под светлые бежевые трусики,

Еще два шага и она рядом. До меня доносится запах ее тела, запах постели, грудного молока, и томимого женского желания, пульсирующего под ее трусиками, в нескольких сантиметрах от моего лица.

Ее теплые руки обхватывают мой затылок и притягивают к себе, с силой вдавливая лицо в трусики внизу живота. Я ощущаю, как трепещет от этого прикосновения ее тело, вдыхаю ее таинственный запах, чувствую под мягкой тканью жесткий мох волосиков на лобке. Она трется о меня, расставив пошире бедра и немного присев, чтоб касаться моего лица тем самым источником ее страсти, тем очагом, в котором нарастает неистовая буря ее желания.

Ее хват слабнет, и пропустив пальцы под волосами на затылке она тянет меня за них, приказывая следовать за ней. И я ползу за ней на карачках, словно пес за своей хозяйкой.

Халат спадает у ног и сев на край дивана, она манит меня к груди. Правая грудь менее наполнена и заметно провисает, по отношению к левой, еще полной горячего молока, еще не распечатанной после беспокойной ночи. Мои губы касаются правого соска, того, который несколько минут назад сосал малыш. Я всегда доедаю после него. Сосок твердый и скользкий и нужно приноровиться, чтоб удержать его во рту и высасывать из него молоко. Мне это удается, и горячая жидкость наполняет мой рот. Иногда я, увлекшись, слишком сильно сдавливаю ее сосок, она вздрагивает и ее пальцы сжимаются на волосах у меня на затылке, но тут же она еще сильнее прижимает меня к уже мягкой, почти опустошенной груди, требуя сосать дальше.

Закончив кормить меня одной грудью, она