Наказание за измену

глаза.

— С тобой мы еще разберемся — Надменно произнес я — А ты — повернулся я к парню — пошел вон.

И глядя, как он лихорадочно натягивает трусы, добавил:

— Скажи спасибо этой бляди. Не пришлось марать об тебя руки.

Парень пятился к двери.

— Иди, покажись ветеринару, хорек — добавил я, не оборачиваясь. Парень был моложе и явно здоровее, но слишком деморализован, чтобы возмущаться и, тем более, оказывать сопротивление.

Когда дверь за ним закрылась, я подошел к тебе. Ты молча сидела на краю кровати. Сделав из ремня удавку, я накинул ее тебе на шею и слегка потянул, наблюдая, как расширяются твои глаза. Потом мой взгляд остановился на ворохе верхней и нижней одежды, раскиданной по полу. Подняв плащ, я кинул его тебе.

— Одевайся.

Ты покорно накинула его на голое тело и пошла вслед за мной к двери.

— Туфли одень.

Так мы и вышли из подъезда в ночную тьму. Впереди я, сзади ты, на ремне как на поводке.

На улице было пусто. Выйдя из темной подворотни на тротуар, я снял с тебя ремень и подтолкнул вперед.

— Хочешь, чтобы я тебя простил?

— Да, милый.

— Отсосешь у первого встречного.

— Как скажешь милый.

В темноте послышались шаги. Я подтолкнул тебя поближе к фонарю и скрылся в темноте подворотни. К тебе приближался мужичок лет сорока, среднего роста, невзрачного вида. Увидев тебя, невольно замедлил шаг. Ты, нагло глядя ему в глаза, распахнула плащ. Твое нагое тело по русалочьи переливалось в свете фонаря. У мужика сорвалось с губ что то вроде «ни хера себе». Он застыл как столб, не отрывая от тебя взгляда. Ты подошла к нему вплотную, положила руку на пах и, убедившись, что «клиент готов», потянула за собой как за ручку двери. Заведя свою жертву в подворотню, ты прислонила мужика к стене и опустилась перед ним на колени. Звякнула молния штанов и послышался знакомый хлюпающий звук.
Прижавшись к стене, чтобы оставаться невидимым, я смотрел на ваши силуэты, на твою голову в копне черных волос, двигающуюся взад и вперед по чужому члену. Я представлял, что творилось в душе у мужика, и не знал, радоваться за него или жалеть. Шел он, лысеющий неудачник с пивным брюшком, в свою хрущевскую «двушку», к обрюзгшей неопрятной жене и наглым подросткам — детям. А вместо этого попал в плен к волшебной красавице, каких до этого видел только по «телику» и на порносайтах, куда заглядывал в редкие и счастливые минуты одиночества. Но растянуть надолго мгновения неземного счастья он не смог, через пару минут страстно замычал и собрался кончать. Ты, почувствовав это, выпустила член изо рта и подставила под него свою голую грудь. Такого оргазма я никогда не видел. Мужичонка бился как в истерике и визжал как поросенок, разбрызгивая во все стороны свой семенной материал, который, увы, уже никому не будет нужен. Когда он немного успокоился, ты поднялась с колен, запахнула плащ и надменно произнесла:

— Все, сеанс окончен. Свободен.

Отвернулась