меня к реальности. Внезапно я почувствовала себя очень маленькой. Моя девушка этого не заслужила.
— Келли... прости...
— Нееет, — перебила она. — Это было потрясающе. Ты никогда раньше так со мной не поступала, детка. Я люблю эту твою сторону...
Говоря это, она улыбнулась мне. Ее голубые глаза блестели от возбуждения, когда она задержала свой взгляд взгляд на мне и снова вызывающе высунула язык. Я застонала, когда она провела им по моему лобку. Я еще крепче сжала ее волосы своими длинными пальцами и издала рев возбуждения, когда снова начала брыкаться на ее лице.
— Да, вот так... — пробормотала она в мою пульсирующую плоть. — Вот так...
• • •
— Хм? — Спросила я.
Я не совсем поняла, что сказала Келли.
Это было через три часа после нашей любовной сессии — нет, нашей трах-сессии, которую никак нельзя было назвать любовью, — и мы расслаблялись на террасе отеля, наслаждаясь бокалом вина.
— Я знаю, о чем ты думаешь.
Я снова взглянула на нее. За эти три часа мы почти не говорили. Я постоянно уносила себя за много миль отсюда, думая только об одном человеке. Мне достаточно было представить, как Эрика смотрит на меня темными, тлеющими глазами, чтобы почувствововать слабость в коленях.
Мне следовало сосредоточиться на умопомрачительном сексе, который мы с Келли только что разделили, и все же каждый раз, когда мой разум блуждал в этом направлении, он отвлекался и снова оказывался перед дверью Эрики. Как бы сильно я не ненавидела себя за такие мысли, я поняла, что хочу большего.
Я была как наркоман, нуждающийся в ее дозе. Бог знает, сколько раз я выходила из себя, когда Келли не было рядом, думая о ней. А теперь я совершила непростительное. Я трахнула Келли, использовала ее точно так же, как Эрика использовала меня. И я получила удовольствие от этого.
— Я тоже думала об этом все утро, — сказала она, подталкивая меня ногой под столом. — Ты была такой горячей, Клэр.
Я протянула руку, чтобы накрыть ее ладонь своей. Она улыбалась мне и не могла бы выглядеть еще красивее.
— Эй, все в порядке, — сказала она, посылая мне сочувственную улыбку.
Она знала меня достаточно хорошо, чтобы признать вину, написанную на моем лице. Только на этот раз она понятия не имела о причине тревоги, скрывающейся за моим выражением лица.
— Мне очень понравилось, правда, — восторженно сказала она. — Я хочу, чтобы ты снова стала такой же сильной. Я никогда не слышала, чтобы ты так громко стонала, когда кончала.
«Это потому, что ты не слышала меня с Эрикой», — подумала я, прежде чем смогла сдержать эту грешную мысль.
Я снова улыбнулась ей, но не смогла вымолвить ни слова. Слова застряли у меня в горле. Но это не имело значения. Келли говорила достаточно для нас обеих. Я слушала ее рассказы о том, какой сексуальной я была еще несколько минут, прежде чем она, в конце концов, переключилась на другую тему.