Ирония судьбы или с лёгким паром

дверь. В дверном проёме стоял сияющий Ипполит, который слегка покачивался. Его пальто было на половину расстёгнуто, шапка лихо заломлена набекрень, от него сильно несло алкоголем.

— Ребята! А это я ломаю дверь. Я пришел... , — Ипполит икнул, — поздравить вас с Новым Годом, с новым счастьем. Примите поздравление...

— Я тебя первый раз в таком виде вижу! — изумилась Надежда.

— ... и всё такое прочее, — не раздеваясь, Ипполит направился в комнату. — Хорошо устроились, поужинали.

— Не сидеть же голодными!

— Очень хорошо. Отлично! — усмехнулся Ипполит, как будто только этого и ожидавший. — Мне тоже очень есть хочется! Я голодный, как зверь.

Ипполит набросился на еду, уплетая её за обе щеки.

— Шел по улице, посинел и весь продрог, — весело сообщил Ипполит. — Но нашлись люди! Нашлись! Приютили, подогрели, обобрали...

— Это заметно! — мрачно вставил Евгений.

— Нет, подобрали, обогрели... Все-таки жизнь удивительная штука, полна неожиданностей! — с воодушевлением продолжил Ипполит. — И это прекрасно! Разве может быть запрограммированное, ожидаемое, запланированное счастье? Господи, как скучно мы живем! В нас пропал дух авантюризма. Мы перестали лазить в окна к любимым женщинам. Мы перестали делать большие, хорошие глупости...

Ипполит поморщился и отодвинул от себя тарелку.

— Какая гадость эта ваша заливная рыба! — воскликнул Ипполит и продолжил. — Под Новый Год человек отправляется в баню. Это его прекрасно характеризует. Там он надирается по случаю женитьбы. Это тоже в его пользу. Потом его, как чурку, кладут в самолет, и он попадает в другой город. В этом городе ему подворачивается другая девушка. Про московскую невесту он забывает, естественно, обзаводится новой ленинградской, а все потому, что он человек высоких моральных устоев.

— Прошу вас, перестаньте, — тихо попросил Евгений, глядя на погрустневшую Надю, которая стыдливо опустила глаза.

— Вы что, обиделись? Не обижайтесь, это же правда, — серьезно произнёс Ипполит, — а на правду нельзя обижаться, даже если она горькая. Надя, за такой короткий срок старое разрушить можно, а создать новое очень трудно. Нельзя. Конец новогодней ночи, завтра наступит похмелье... Самое интересное, что вы оба знаете, что я прав.

Ипполит встал, медленно побрёл к выходу и в полной тишине покинул квартиру.

— Какая сумасшедшая ночь! — простонала Надежда, опускаясь на стул, и, немного помолчав, задумчиво проговорила. — Он ведь сказал то, что мы сами не решаемся сказать друг другу.

— Ты с ума сошла! Опомнись! — воскликнул Евгений, подскочив к девушке и присев перед ней на колени.

— Именно это со мной и происходит, — грустно призналась Надежда.

В комнате воцарилось неловкое молчание. Надя села в одном углу комнаты, а Лукашин присел на краешек тахты в другом. Пауза затягивалась и становилась невыносимо долгой.

— Ну что ж... тебе пора.

— Нелепость какая-то, просто глупость! — громко возмутился Евгений. — Мы потом всю жизнь себе этого не простим!

— Пойми, Ипполит ведь прав. Мы немножко сошли с ума. Новогодняя ночь закончилась и всё становится на свои места.

Они замолчали, ужасно расстроенные. Евгений пытался найти слова, чтобы переубедить Надежду и не нашёл их. От отчаянья он