Случайное знакомство

коричневое пятно

— Да бог с ним с платьем — отстираем! Вы не ошпарились? — бросился Валерий Иванович к её ногам.

— Да нет, кофе уже немного остыл, — успокоила она его.

Но он всё равно поднял подол её платья чуть ли не к талии, осторожно промокнул облитое место салфеткой и стал на него дуть, постепенно склоняясь всё ниже и ниже. Вскоре он уже практически целовал её ляжки, потихоньку подбираясь к их основанию, где на розовых кружевных трусиках он узрел небольшое мокрое пятно.

— Мне нужно в ванную. Можно? — мягко отстранила она его

— Ну, конечно, какой же я болван! Снимай платье, я его сейчас отстираю, вывешу на балконе, и через час оно высохнет.

— Спасибо, я сама. У Вас есть какой-нибудь тазик?

— Тазик-то у меня есть, сейчас принесу, но за «Вас» моё тебе наказание. — И он опять надолго прильнул к её губам. И опять она ответила на поцелуй.

С радостно бьющимся сердцем он принёс ей таз, стиральный порошок, и она удалилась в ванную комнату.

— Повесьте, пожалуйста, платье, — сквозь шум льющейся воды немного погодя раздался её голос.

Войдя в ванную, он увидел платье, лежащее в тазу на стиральной машине и её, стоящую под душем за занавеской.

— Так, значит «повесьте»? — спросил он, решительно отодвигая занавеску.

— Ой! Нет, нет, «повесь», — со смехом взвизгнула она, вновь её задёргивая.

Всего на мгновенье он увидел её обнажённой, но это было как раз то мгновенье, которое очень хотелось остановить! Она была прекрасна — с длинными распущенными волнистыми волосами, высокой, гордо торчащей грудью, небольшим чуть-чуть выдающимся животиком, круто спускающимся к тёмному треугольничку, выпуклой аппетитной попкой...

— Каким полотенцем можно вытереться? — её вопрос вернул его в реальную действительность.

— Сейчас принесу чистое.

— И что-нибудь надеть.

— Моя рубашка подойдёт? Я не ношу никаких халатов.

— Если длинная, то подойдёт, — согласилась она. — А твоей туалетной водой можно воспользоваться?

— Ну, конечно! Бери всё, что тебе заблагорассудится.

Она вышла из ванной свеженькая, чистенькая, без следов косметики и от этого казавшаяся ещё моложе.

— И всё-таки она коротковата, — смущённо сказала Катя, двумя руками натягивая вниз на себе рубашку.

— А, по-моему, в самый раз, — выдохнул он, опустился перед ней на колени, подлез под рубашку и прижался щекой к влажному ещё, очаровательно пахнущему его туалетной водой пушистому лобку.

Она охнула, положила ему руки на голову, но не оттолкнула, а скорее слегка прижала, приговаривая «Что ты делаешь?... Зачем?... Не надо...», незаметно отодвигая одну ногу в сторону, чтобы облегчить ему доступ к самым потаённым местам. Он незамедлительно воспользовался любезно предоставленной возможностью и впился губами в её набухшие сочные половые губки. Они были ещё вкуснее и восхитительнее, чем верхние, и он буквально утонул в них, энергично работая языком среди нежнейших тканей, источавших любовный сок. Но вот язык нащупал твёрдый кусочек, от прикосновения к которому она вздрогнула, как от удара электрическим током, и, поняв, что это то, что больше всего её возбуждает, уже больше не покидал его. Сверху