он в моих глазах прочитал, но побледнел, как полотно.
— Не дури, — поднял он ладони. — Я к тебе с предложением.
Ладно, выслушаю, хотя и недосуг. Нет у меня времени.
— Мы знаем, — начал Тарас, — что Копытко — это твоя работа. И пастор тоже. Анька сидит дома и нос боится на улицу высунуть. Чего ты хочешь? Мести? Ну, давай я тебе ее на аркане притащу, да ты ее измордуешь до полусмерти. Тогда успокоишься?
Мне даже весело от его слов стало. Можно подумать, если бы я хотел ее убить, я бы этого не сделал.
— Ты что? — ответил я Тарасу. — Что ты мне предлагаешь? Она же святая женщина. Она, черт ее побери, мать моих детей. По крайней мере я на это надеюсь.
Тарас вздохнул тяжко, посмотрел на меня с жалостью и заговорил опять:
— Тогда у нас нет другого выхода, как сдать тебя. Рома, ты сам понимаешь, что ты натворил?
Здесь мне стало еще смешнее. И ситуация, вроде, трагическая, а я смеюсь, как дурак. Даже воды из графина хлебнул, чтобы смех этот глупый остановить. Отер рот и весело посмотрел на начальника.
— Тарас, ты меня что, первый день знаешь? Сам же много научил. Так вот, я один за решетку не пойду. Все за мной отправитесь. Включая того осла, который сейчас в области. А уж «чистосердечные» буду строчить, как та швейная машинка «Зингер». Без устали, то есть. И всяческое сотрудничество со следствием клятвенно обещаю тебе прямо здесь.
— В общем-то я где-то так и предполагал, — ответил Тарас. — Поэтому у нас есть вариант Б. Даже два варианта Б. Либо несчастный случай, либо... ты не хочешь отдать своей Родине долг?
— Какой долг? — удивился я. — А что ж я по-твоему вот уже почти тринадцать лет делаю, как не долги Родине раздаю?
— У тебя неплохие шансы выжить. А как вернешься, там и все твои косяки простятся. Мы постараемся.
Дошло до меня. Наконец-то до меня хоть что-то дошло.
— Звони военкому, — процедил я, — пусть строчит повестку. Потому что я вас в покое не оставлю.
Тарас улыбнулся и вышел. А я отправился домой собираться. Я знаю, что не вернусь. Потому что не хочу возвращаться. Пусть папаша живет. Детям нужен дедушка.