Это незаконно. Часть 3

полицейских, которые прибыли, по имени. С Большим Джоном в качестве свидетеля они арестовали Петерсона за нападение с применением смертельного оружия. Это не было правонарушением, на этот раз он не выйдет под подписку о невыезде. Ему придется внести залог. А если он не сможет, он будет находиться в тюрьме до суда. Единственное, что портило мое удовольствие от тяжелого положения Ирва, — это мысли о его жене и детях. Они были невинными жертвами во всем этом.

Сделав заявление на станции, я пошел домой, чтобы поместить руку в лед. Она адски пульсировало и действительно опухла. Я даже не был уверен, что смогу какое-то время держать камеру.

На следующий день была суббота. Лето прошло, и по ночам стало совсем холодно. Я был в настроении ничего не делать, и я поступил именно так, не делая абсолютно ничего. На самом деле не в моем характере лежать и жалеть себя два дня подряд, поэтому в воскресенье я принял душ, спустился к Денни позавтракать и направился в город в поисках, чем бы заняться. Более чем вероятно, что я попал бы в зоопарк Линкольн-парка, но я все еще был открыт для других предложений от себя.

Я съезжал со скоростной автомагистрали, когда вспомнил про художественную галерею, в которой работала сестра Карла, и подумал, не выставили ли они мою фотографию. Я не знал точного адреса этого места, но знал, что оно находится в центре города, на Стейт-стрит, и найти его должно быть не сложно. Я просто подумал, будет ли оно открыто в воскресенье.

Как оказалось, я нашел его без особых проблем, и оно был открыто. Я был сразу очарован. Заведение было большим, и на стенах висело множество впечатляющих произведений искусства. Прямо посреди пола стоял мольберт с моей фотографией Джуди. В надежде подслушать, я присоединился к паре людей, которые стояли рядом и смотрели на нее, но они отошли, как только я подошел. Я собирался пойти посмотреть пару акварельных картин, которые увидел, когда услышал позади себя женский голос.

«Это потрясающая фотография, не так ли?»

Я повернулся и чуть не задохнулся — передо мной стояла красивая женщина с золотыми волосами, яркими голубыми глазами и улыбкой, которая растопила бы ледник. Я слышал, что она сказала, но, увидев великолепный образ, мой разум опустел, поэтому я ответил утонченной даме учтиво, как Джеймс Бонд... «А?»

«Фотография, — повторила она снова, — это моя невестка, и я думаю, это потрясающе».

Ее невестка... Это была сестра Карла? Я вытащил свой разум из лабиринта ошеломления и заговорил достаточно связно. «Да, соглашусь», — я сказал, решив немного одурачить ее. Вы не можете заниматься искусством, не изучив немного психологической болтовни художников.

Я отступил, делая вид, что обдумываю экспонат: «Вся эта фотография выглядит свежо и невинно, мне нравится, как фотограф использовал низкое утреннее солнце, чтобы выделить волосы. И посмотрите, как оно просвечивает сквозь ткань ее блузки. Это заставляет материал выглядеть полупрозрачным и заливает фокусную точку снимка теплым, блестящим