Чёрный любовник замужней женщины

с неё платье через голову. Просто, как маленькую девочку раздел. Раз и всё. Платье полетело на коробки с духами. Катя в шоке хлопала глазами, она осталась в одном лифчике, чёрных нейлоновых колготках и туфлях. Белые трусики отчётливо вырисовались из-под колготок. Катя подняла руки вверх и прикрыла груди.

— Я сейчас закричу! — решительно стала угрожать она.

— Стены грузовика толстые, к тому же тут на парковке глухо, как в гробу.

Рон провёл руками по её бёдрам, обтянутым тонким нейлоном.

— Очаровательно.

— Рон, я серьезно! Я сейчас закричу!

— Не закричишь, детка! Иначе никогда не узнаешь, какой он на вкус.

Он тряхнул своим длинным членом. Затем стянул кофту. Катя поразилась ему рельефному мускулистому торсу. Почему все негры такие сухие и крепкие, — удивлялась она. Рон усмехнулся:

— Нравится? Потрогай.

— Нет.

Рон схватил её руку и положил на свой торс. Стал водить её ручкой по кубикам пресса и упругой гладкой груди.

— Вижу, что нравится.

Затем он резко опустил её руку на свой член.

— А это нравится?

— Нет! Отпусти.

— Потрогай, чего ты? Просто потрогай. Сожми. И не говори мне, что когда-либо видела члены больше моего.

— Нет.

— Что нет?

— Не видела.

Рон усмехнулся.

— Трогай, не бойся, просто трогай.

Её рукой он обвивал свой член и водил по нему вверх-вниз. Затем он медленно отпустил, а Катина рука осталась на его члене. Несколько секунд он всё ещё сжимала его, потом резко отпустила и отвернулась.

— Я должна уйти. Муж меня ждёт.

— Подождёт. Иди ко мне.

— Рон! Нет...

Он прижал белую девушку к себе и ловко расстегнул её лифчик. Сорвав его с её плеч, он запустил бюстгальтер в верх на ящики. Колыхнулись голые Катины груди. Рон блаженно застонал и сжал их. Катя схватила его за руки, пытаясь оторвать их от своей груди.

— Отпусти же...

— Не сопротивляйся.

Черный парень жадно мял её белые сиськи, а затем наклонил голову и стал лизать соски, один, затем второй. Посасывал её груди и чмокал. Катя стучала ему по плечам и спине, но для него эти удары были словно слону дробина. Постепенно её удары стали слабеть, она устала. Его член висел у неё перед коленкой, стоило всего лишь взмахнуть ногой и всё. Но она не стала этого делать, она считала, что это ужасно низкий приём. Но ведь он насилует её по сути, а насильник заслуживает этого. Так почему же она не может ударить его по яйцам?

Рон присел на корточки и резко стянул с неё колготки вместе с трусами. Катя ахнула и вскрикнула. Попыталась нагнуться, чтобы вернуть на место свои трусы, но тщетно. Рон улыбнулся ей снизу.

— Гладенькая? Люблю бритые письки.

— Нет! Боже... Отпусти меня!

Катя прикрывала руками свои груди и промежность. Рон поднялся и прижал её голое тело к себе. Его сильные руки гладили её спину и сжимали ягодицы, слегка пошлёпывая по ним. Член его начал вставать и упирался Кате в живот. Рон прижал её к себе и стал тереться