Пожар

обнаженная, не стыдясь своей наготы и даже не стараясь прикрыться. У нее было среднее телосложение, округлая грудь, с возрастом немного изменившая свою первоначальную форму, украшенная набухшими сосками обрамленными бардовыми ореолами и небольшой животик, заканчивающийся гладко выбритым лобком и слегка видными, приоткрытыми губками, стройные ноги, с бедрами «чуть больше стандартных». Ее рот был приоткрыт, она тяжело дышала, глаза, глядящие на меня исподлобья, горели желанием.

Я стянул с себя одежду и подошел к ней вплотную, ощутил запах ее тела, смешавшийся с запахом гари от пожара, мои губы обжигало ее горячее дыхание, ее соски щекотали волосы на моей груди, напряженный член упирался в низ ее живота.

— возьми меня снова, — шепнула она, и я с новой силой набросился на нее как зверь, я целовал ее тело, впивался губами и зубами в потрескавшиеся губы, в грудь, в нежную кожу, солоноватую на вкус, я входил в нее, делал несколько толчков и с силой выдергивал член, как солдат выдергивает штык из трупа врага, потом развернул ее, поставил в ту же позу, что давеча на лавочке и снова исступленно бился бедрами о ее ягодицы, стараясь проникнуть в нее как можно глубже. Она стонала и кричала, не сдерживаясь в громкости.

— в... меня... кончи... в... меня... — отрывисто стонала она

— уверена?, — прорычал я сквозь зубы?

— да... .. не спрашивай... можно... дааа... — стонала она.

Через несколько мгновений я наполнял ее сосуд до краев! Из последних сил буквально рухнул на нее, не вытаскивая член, прижался грудью и щекой к ее мокрой спине и стоял так, пытаясь отдышаться.

— давай мыться, — прошептал я ей, через минуту, придя в себя и выскальзывая из ее горячей пещерки.

Помог ей забраться в ванную, добавил горячей воды, и пока она мыла волосы тер мочалкой ее тело, грудь и спину, шею и руки, плечи, бедра, ягодицы, игры, лодыжки, ступни и пальцы ног. Потом, смыв пену, помог выбраться из ванной, и протянул полотенце, пока она вытиралась, ополоснулся сам и спустил воду.

Она уже закончила вытираться, и я протянул ей заготовленную раннее свою чистую футболку:

— надевай уж то, что есть, завтра что-нибудь придумаем! И халат вот накинь.

Одевшись она вышла. Я сам быстро вытерся и замотавшись в полотенце, последовал за ней. Она стояла в прихожей и расчесывала мокрые волосы, расческой, которая обнаружилась в ее сумочке. Я мельком глянул на ее отражение в зеркале. Она оказалась гораздо красивее, чем я мог представить на первый взгляд, волнистые волосы до плеч, выразительные глаза, симпатичная мордашка и красивые пухленькие губы.

— поедим, — спросил я?

— я не хочу.

— надо, хоть чуть-чуть.

Она поймала мой взгляд в зеркале и впервые еле заметно, но как то по доброму улыбнулась и я понял, что к ней возвращается жизнь.

Мы пошли на кухню, особо есть не хотелось, хотя целый день во рту не было ни крошки. Кое-как запихали в себя немного еды, с помощью нескольких рюмок алкоголя. И когда