Донор

в скверике перед консультацией, я имел возможность полюбоваться на дамочек, готовящихся к материнству, входящих в двери и выходящих из них. Может и Ирку сюда водить буду?

Наконец выскочил Тоник.

— Теперь куда? — я уточнил планы.

— А вон, универмаг, — тряхнула рыжими кудряшками Тоня.

Мы перешли дорогу и направились в магазин. Возле каждой витрины она задерживалась, разглядывая, что там выставлено, явно тянула время. Но всему приходит конец, разглядывать было нечего, не начинать же всё по второму кругу. Мы вышли на улицу.

Я бросил взгляд на афишу кинотеатра, броские буквы «Ширли-мырли». То, что надо, очередной сеанс как раз скоро.

— А пойдем в кино, комедия интересная, гляди, Алентова, Джигарханян, Куравлев играют.

— Ой! Пойдем! — схватилась за идею, как за спасательный круг, Тоник.

Мы купили билеты, прошли в зал. Народу было немного. Моя спутница смеялась, а мне, если честно, фильм не понравился. Юмор какой-то грубоватый. Но полчаса все же пролетели. Уже три часа болтаемся. Интересно, а сколько надо? Не спрашивать же. На всякий случай для подстраховки я предложил зайти в кафе, где мы перекусили кофе с пирожными. Больше поводов гулять не находилось, надо и честь знать, я вспомнил, что нас, наверное, заждались, и мы тронулись домой.

Пришли, когда уже стемнело. Как раз заканчивались «Спокойной ночи, малыши!». Нас ждал на плите ужин. Иринка разгадывала очередной сканворд, вернулся со двора Антон, устраивающий возле сарайки себе турник. Мы сели за стол. Ирка с Тошей, пряча глаза, ужинали молча, по чему можно было заключить, что что-то все же произошло. Лишь Тоник делилась своими впечатлениями, рассказывая об ассортименте универмага и вспоминая запомнившиеся эпизоды фильма. Потом спохватилась и объявила, что УЗИ, наконец, показало девочку. Мы с Ириной поздравили друзей с этим событием.

Незаметно пролетело еще пара часов, мы стали укладываться спать.

Меня раздирало страшное любопытство, сон не шел ни в какую. Я стал привязываться к жене, выпытывая из нее подробности, который надо было тянуть из нее клещами.

— Да! Было... Нормально... Понравилось... — ограничивалась она краткими ответами.

В соседней комнате слышалось тихое бубнение, похоже, там тоже шел допрос. Но там Тоник требовала отчета. Наконец они затихли.

Я решил успокоить жену.

— Да поверь ты мне, — я шептал ей на ухо, — Представь, что ты это делаешь для меня. Ну, какая же это измена? Измена это когда втайне, за спиной обманывают. Это когда предают. Да, да, именно предают. Работают тут, в стране, живут, страна их кормит, а они работают на врага, продавая туда, что может повредить стране. А ведь та же турпоездка за бугор изменой не считается. Ну, съездил, отдохнул, потом вернулся и живи, никто слова не скажет. Так и тут, ну, сходила... отдохнула, я же знаю, Тоник знает, значит не у нас за спиной, значит без вранья, значит нет предательства. Значит нет измены...

Конечно, я снова слышу авторитетное суждение уважаемых экспертов, что я дебил, что поощрять такое не к лицу нормальному челу, вместо того, чтобы сопливо и