Нежданная встреча

никто не помешает, — кивнула Нина в черноту ночи за окном.

— Дрова есть? — поинтересовался я, представляя, как буду рубить их в темноте.

— На улице... — кутаясь в плащ, прошептала она, — если хочешь... можно баню протопить... — и посмотрела в окно на чернеющее поодаль неясный силуэт.

— Накрывай на стол, а я за дровами, — проявил я галантность и вышел на веранду.

Эта «дача» меня несколько разочаровала. Беднота и неустроенность буквально била в глаза. На фоне этого наша разница в возрасте выпячивалась. И я вдруг вспомнил поразившие меня и показавшиеся там, в кафе такими милыми морщинки около её глаз. Встряхнув головой и несколько раз, глубоко вздохнув, двинулся к темнеющей бане, рассудив, что где как не там смогу найти дрова для печи.

Я не ошибся. Около подпертой палкой двери бани белела берёзовой корой куцая поленница. Распахнув дверь в баньку, поискал выключатель и щёлкнул им. Здесь этот фокус не прошёл. Света не было. Достав смартфон, включил фонарик и обежал взглядом помещение. Предбанник полтора на три с одиноко стоящей в углу скамейкой, обожженная и ржавая дверь печи, пара гвоздей, вбитых в стену с висящей на одном сиротливой мочалкой. Ручка двери ведущей в моечное отделение.

Сделав шаг, потянул её на себя. С легким скрипом она открылась. Луч фонарика, обежавший мойку, высветил две широкие лавки, вделанные в стены и примыкающие друг к другу в углу. Справа, приоткрытый бак печи, блеснувший налитой в нем водой. Слева в углу пластмассовая бочка, по самую горловину залитая жидкостью. Ещё одна дверь, надо полагать, в парную. «Первый сорт, не брак... «— пробормотал я и вышел на улицу.

Набрав дров, вернулся в дом. Нина уверенно и сноровисто хлопотала у стола. Бросив у печи рубленые поленья, взял с окна газету и занялся печью. Когда она разгорелась, ушел в баню, прихватив оставшиеся листы прессы. На душе было тоскливо, хотелось курить... И когда языки пламени весело охватили поленья дали первое тепло в предбаннике я присел на корточки уставивившись на отблески завораживающего плами озарившим стены и весело замигавшего на потолке. Сладковатый запах дыма ласкал обоняние, стало чуть лучше.

Послышались шаги и в открытую дверь зашла Нина. Она встала, рядом прижавшись ко мне бедром. Тепло от разгорающейся печи и жар её тела успокаивали.

— Бедно, да? — спросила она, зябко поёживаясь.

— Всё так плохо? — поинтересовался я, не поднимая глаз.

— Ну... — потянула она, — не совсем... — и, помолчав, добавила, — хреново... Конечно...

Не удержавшись, а с другой стороны, зачем мы сюда ехали? Я провёл рукой по её колену, забравшись ею между ног. Рука медленно скользнула по бедру затянутыми колготками. Легкий стон огласил воздух, а тело содрогнулось. Я повернул к её ногам голову и видел, как моя рука приподнимает подол, скользя между полных ног. Нина переступила с ноги на ногу и дрогнувшим голосом с придыханием произнесла:

— Пошли в дом. Там уже стало тепло. Я всё накрыла, поедим и отметим встречу...

Я промолчал, с силой сжав