сверху, насаженная головой на длинный ствол. Её слезящиеся глаза, направленные в сторону балкона, сразу ухватились за Севу. Она была в тех же шортиках и белой маечке, в которых за пять минут до этого делала минет мужу.
Спортсмен блестел бронзовым загаром, он был полностью раздет и, спустив ноги на пол, долбил Лику лёгкими ударами. Двумя ладонями горе-Игорь фиксировал её головку на члене, трахал её не спеша самым кончиком.
От Лики требовалась самая малость: сделать ротик нежным и упругим для проникновения.
Она смотрела на Севу и многозначительно закрывала глаза, как часто делала это раньше, когда при посторонних не могла говорить. Так она моргала в гостях, например, когда хотела сказать Севе: «Я на твоей стороне. Вот сейчас закончим здесь, и я тебе всё расскажу, что хотела сказать».
Сева улыбнулся, Лика просияла в ответ счастливыми ямочками. Её рот был занят, но мысли летели к Севе:
«Как ты там? Не скучаешь?»
Волосы сбились в вялые локоны, слюна растеклась по губам и свисала тонкой ниткой с подбородка. В глазах её горел огонь страсти, но не к Игорю, а к Севе, который внимательно следил за глубиной проникновения. Расслабленное горло поддалось напору, впустив ствол до конца. Пухлые губки опустились к яичкам, замерли в ожидании. На напряжённом лице Лики застыло измученное выражение повиновения. Вечно шаловливые глазки продолжали заигрывать с Севой.
От удивления у него отвисла челюсть. Он давно возбудился, наблюдая за бывшей женой, которая, похоже, была не против, изменить новому ковалеру с бывшим.
«Вот где шило в заднице!» — он восхищенно наблюдал, как, разогнавшись, спортсмен с рёвом, слышным даже через стекло, кончил глубоко в горло.
В этот момент Лика особенно странно смотрела на него: как будто ждала от него указаний. «Хочешь, откушу ему член? — говорил её взгляд. — Только попроси».
Сева улыбнулся и рукой указал на эрекцию в джинсах. Лика растянулась как могла ямочками на щеках, томно опустила веки, давая понять, что сейчас освободится и придёт к нему.