Опен-эйр

переместившись в этот миг, перестав чувствовать и ощущать себя на какое то мгновение, словно перестав существовать. И постепенно, возвращаясь, вся обмякла, бессильно распластавшись на груди Макса. Без всяких сил и возможности даже пошевелиться, медленно приходя в себя, Кристина чувствовала руки своего любовника, наглаживающие ее обмякшее тело. Она могла бы лежать так вечно, но постепенно реальность возвращалась, на улице уже почти рассвело и надо было возвращаться в свою палатку. Макс поглаживал ее спину и попку, ласково шептал в ухо всякие милости. Кое как Кристина встала, расправила майку, никак не прикрывающую ее милую попку, поправила трусики, выбралась из палатки и провожаемая удовлетворенным и довольным взглядом Макса, побрела на деревянных, негнущихся ногах до своей палатки. Сдвинув полог, буквально рухнула рядом с мирно посапывающим Андреем. И погружаясь в сон, она чувствовала, как вытекает из нее, не сдерживаемая скатавшимися в ниточку и промокшими насквозь трусиками, сперма, обильно накаченная в нее Максом. И последняя ее мысль, прежде чем она провалилась в сон, была, что надо бы встать и пойти хоть как то подмыться. Но никаких сил, а главное желания, вставать и тем более, вообще, шевелиться, у нее не было.