Рим — кровавый и развратный. Глава 6

впустила внутрь.

Озадаченный, заинтригованный Элатий перелез через ограду и направился к той же дверке за которой исчез ненавистный финикиец. Что же он делает тут? Чей это дом? Судя по размаху, какого-то богатея, всадника или даже сенатора. Неужели у Пунны здесь обычное свидание с какой-то из рабынь? И стоило ли тогда следить? Прикончил бы мерзавца где-нибудь в кустах — и всё.

Поразмыслив с минуту, Элатий решился все-таки проникнуть в дом. Почему бы не узнать всё до конца? Вот только в дверь он стучаться не собирался. Взгляд его пристальный и оценивающий был направлен на черепичную крышу-козырёк, тянущуюся вдоль всего восточного крыла дома. Забраться туда не составило большого труда для такого ловкого и физически развитого человека, как Элатий.

Оказавшись наверху, он отыскал небольшое окошко и осторожно заглянул внутрь. По ту сторону окна была небольшая комнатка, вероятно в ней жил кто-то из слуг. Гладиатор разглядел аккуратно заправленную постель, шкафчик в углу и столик на котором стояло несколько простеньких деревянных ларцов в которых обычно рабыни хранят сбереженные ими деньги, духи, украшения да и любой другой предмет, дорогой их сердцу. В комнатке в данный момент никого не было. Рабыня, здесь проживавшая, скорее всего была где-то занята своими повседневными обязанностями.

Осторожно открыв окошко, Элатий кое-как протиснулся внутрь. Затем, он поспешил покинуть комнату. Не хватало ещё, чтобы его застигли здесь. В коридоре, тоже было безлюдно, однако снизу с первого этажа были слышны голоса. Самнит прокрался к лестнице и замер, заслышав шаги. Мимо лестницы прошли Пунна и впустившая его рабыня.

— Ступай, госпожа ждёт, — донесся до гладиатора голос светловолосой.

После этого она развернулась и ушла. Финикиец продолжил начатый путь, закончившийся перед дверями, ведущими в конклав хозяйки дома. Элатий, всё время кравшийся за своим врагом затаился за углом. Пунна постучал. Ему открыли и пригласили войти. Едва финикиец скрылся за дверями, как Элатий бросился к небольшой кладовке, примыкавшей к конклаву. Дверь была не заперта. Он проник внутрь и тут же наткнулся на широкий пурпурный занавес. Одернув его, самнит очутился в самом помещении и огляделся. Слева и справа — сплошные кирпичные стенки. А напротив входа в стену вмонтирована большая бронзовая решетка. Через неё в кладовку проникало немного света от факелов, освещавших конклав. Элатий затаился возле решетки в глубокой тени. Даже если бы кто-то заглянул в кладовку, едва ли смог бы сразу обнаружить его. Сам же он, беспрепятственно мог обозревать почти всю комнату. Как и в любом римском доме в центре располагалось круглое ложе над котором нависал полупрозрачный балдахин. Сейчас его края были приподняты вверх и укреплены на металлическом кольце. Пол устилали дорогие сирийские ковры и шкуры леопардов. На ложе Элатий увидел потрясающе красивую женщину, вероятно двадцати с небольшим лет. Светлые длинные волосы свободно ниспадали ей на спину и оголенные плечи. Все что находилось ниже, было укутано в накидку с тонкими бретельками из полупрозрачного газа, отчего прикрытость молодой римлянки была, лишь