губах, и когда мой язык нетерпеливо скользнул по ним снова, я поймала свое отражение в зеркале. Вина была написана на моем лице, но и возбуждение тоже. Это было неправильно, нечестиво, но у меня не было выбора. Я медленно и осторожно просунула руку под подол платья и вниз, в трусики.
Немедленный сексуальный заряд был почти ошеломляющим.
Я отчаянно пыталась представить себе Пьера, даже Мэри О'Флэнаган, но видела только Шеррилин, ее роскошное черное тело и то, как она откровенно мастурбировала передо мной. Что она сказала?
«Большинство молодых белых девушек не может насытиться черной киской. А как насчет тебя?»
Было невозможно сдержать рычание, вырвавшееся из моего горла.
Я раздвинула ноги и твердо поставила их на землю, давая себе опору, когда поднялась на цыпочки. Мой клитор ответил, когда образы обнаженной Шеррилин заполнили мой разум, и она устроилась своей киской на моем лице. Палец скользнул внутрь моего влагалища, как нож сквозь масло, и мой оргазм начал закручиваться. Второй палец был уже там.
Мои глаза закрылись, спазмы сотрясали мое тело, и я снова услышала голос Шеррилин.
«Мы обе знаем, чего ты хочешь...»
• • •
Я перевернулась на большой кровати, расстроенная событиями последних двадцати четырех часов.
Я видела, как Франсуаза накинулась на подругу у бассейна, что было безумием, учитывая, что они были на открытом пространстве. Должно быть, влияние Шеррилин было абсолютным, если она согласилась на такое, тогда как отец мог застать их в любой момент. И все же она не только согласилась, но и сделала это с покорностью, словно это ей оказывали услугу.
Что касается меня, то я должна была возмутиться, и все же я наблюдала за ними с безопасного (как я думала) балкона. Хуже того, я трогала себя под своим тонким халатом, наслаждаясь каждым непристойным моментом их откровенной сексуальной активности.
Я и не подозревала, что Шеррилин под своими большими темными очками заметила мой наблюдательский интерес и заставила Франсуазу устроить представление в мою честь. Интересно, призналась ли она дочери Пьера, что я наблюдала за ними? Мне нужно было знать, и хотя я не могла открыто спросить Франсуазу, я могла увидеть признаки. Ее поведение выдаст их, конечно же? Потом был мой разговор с Шеррилин. Она объединяла в себе сексуальное тело подростка с умом Лолиты — как персонажа. Я все еще не была уверена насчет Черного Женского Общества, как она его называла. Неужели это правда? Мне пришло в голову сказать об этом Пьеру, но он рассердится на Франсуазу, а она, в свою очередь, вероятно, никогда больше не заговорит со мной. Кроме того, мой вуайеризм всплывет на поверхность.
Я оказалась в безвыходной ситуации, и, вероятно, именно поэтому Шеррилин так уверенно говорила со мной. Я почувствовала, как нервная энергия покалывает мое тело. У нее была только одна причина довериться мне — попытаться втянуть меня в свою паутину.
В итоге я решила держаться как можно дальше от двух подростков во время их визита в эти выходные. До момента телефонного
Подчинение и унижение, Лесбиянки, Наблюдатели