этого ты на самом деле думала, что он подпрыгнет и будет радоваться?! — спросила Кейт, выпуская из себя генерального директора.
— Он мог бы быть более тактичным, — фыркнула ее мать, скрестив руки на груди, и ее седеющие темно-каштановые волосы упали на грудь. — Ты знаешь, как пострадала твоя сестра?
— Какую бы боль она ни почувствовала, я уверена, что это — ничто по сравнению с четырьмя годами, которые она ему лгала, и, в конце концов, она получила то, что заслужила, — сказала Кейт, скрестив руки, стоя напротив матери.
— Я не одобряю.
— Это не тебе решать.
— Хорошо. Если ты хочешь тратить свое время на него... — Она вскинула руки вверх, выходя из спальни дочери.
На заднем фоне тихо играла музыка ее юных лет. Ее бедра покачивались, в то время как кончики пальцев танцевали по поверхности верхней части швейной машины, с которой началось ее дело. Она смотрела в окно своей комнаты, позволив разуму блуждать по пути неизвестного будущего. Она и правда надеялась, что у них есть совместное будущее. Кейт была готова заставить его появиться у них, чего никогда не было у ее сестры. Она знала Тришу достаточно хорошо, чтобы понимать, что ее интересовали лишь деньги, а не мужчина, зарабатывающий их. Глядя на свою грудь, ее губы украсила легкая улыбка, в то время как ее руки лежали на животе, представляя, каково это — вынашивать своего ребенка. Слышать топот крошечных ножек, пробегающих по ее пентхаусу в кондоминиуме. Наблюдать за тем, как Роб бегает за их ребенком, в то время как его или ее заразительный смех наполняет их дом. Вздыхая, обнимая себя, она не могла дождаться завтрашнего вечера.