До сих пор не могу понять, в чем заключалась полезность моей работы, которую я тогда выполняла. Не сказать, чтобы это место было создано специально ради меня, как со мной однажды случалось в недалеком прошлом. Должность эта на фирме существовала еще до меня и после моего прощального адью также никуда не делась. У меня есть предположение, что, когда фирму реорганизовывали, об этой должности, потерявшей после реорганизации всякий смысл, забыли, а потом уже поленились ее ликвидировать. (Владелец в Лондоне живет, а другим его денег не особо жалко). На выполнение бумажной рутины у меня ушло меньше двух часов, после чего я имела полное моральное право идти мешать другим своей болтовней.
Звонок шефа застал меня у соседей.
— Дашенька! Не могла бы ты заскочить ко мне ненадолго?
Понятно. Быстрый, рабочий перепихон на столе. В принципе я не против порадовать хорошего человека, если это не доставляет мне неудобств.
Если бы у меня спросили, как я одним словом могу описать шефа, я бы сказала: «Середнячок». Мужчина среднего возраста и среднего роста, средней комплекции и средних размеров члена, средней лысоватости и средней потенции, среднего ума и средней щедрости, средней чувства юмора и средних музыкальных способностей... и т. д., и т. п. Очень сомневаюсь, что, не будь он моим шефом, я бы ему давала. Трахался он посредственно, но при этом очень старался и, если что, всегда готов был прийти на помощь своему мужскому достоинству языком либо пальцами.
У шефа была секретарша, даме в летах, доставшаяся ему по наследству от его предшественника. Женщина эта меня терпеть не могла и всякий раз исчезала из приемной до моего так появления. Уж и не знаю, за что накликала я себе на голову ее немилость, граничащую с ненавистью, но факт остается фактом.
— Дашуля.
Не лишенное шарма лицо шефа расцвело в добродушной улыбке.
Дверь за собой я закрываю на защелку. Был один эпизод месяца два назад, когда новенькая в неподходящий момент проникла в кабинет шефа и потом с неделю ходила, словно только что из парилки выскочила.
Позу для перепихона выбираю я. Если взгромоздиться на стол, будет одно, сесть ему на колени, другое, прилечь на диванчике, третье. Я помнила, что по мобиле шеф говорил о «ненадолго», поэтому выбираю кратчайший вариант, становясь перед столом, наклоняясь вперед и опираясь об стол руками.
Осыпая меня комплементами, шеф пристраивается сзади. Подол облегающего фигуру платья поднят, трусики опущены. Расстегнув ширинку, мужчина выуживает оттуда свое мужское достоинство, смачивает киску своей слюной и вставляет. Происходящее мне нравится, но сегодня я что-то не в том настроении, чтобы в полной мере предаваться радости собственного блядства. После Игоря шеф, что ни говори, не смотрится. Сам по себе, если не сравнивать с другими, он неплох, но...
Я ощущаю его лихорадочные удары во мне. Он торопится, слишком торопится. Хороший трах не терпит суеты.
На этот раз шеф кончил слишком рано. Поняв свою огреху, он попытался компенсировать это своим